вопреки воле жрецов, поступил со мной слишком милосердно. Я знаю, я за свою несдержанность заслуживаю наказания даже большего, но не за содеянное, а за то, что вступившись за меня, лугалю пришлось делать выбор между нами и ними. И он его сделал. И боги знают, чем для него это обернется. И для нас.
– Не вини себя. – Успокоил его пожилой смотритель, извещенный уже о новостях из столицы. – Может оно и к лучшему, что виновные понесли заслуженное наказание, люди давно этого ждали. Да и Нингирсу, пусть видит сверху, что дела его претворяются нами. А разве жрецы, посмеют пойти против воли господа?
***
Когда последний сторожевой сменился товарищем на забороле, моргнув сумерками, небо над крепостью накрыло непроглядной тенью, и день тут же сменился ночью. Мул, вглядываясь в темноту, тщетно старалась разглядеть в ней хоть что-то; светильники ночных стражей слепили и не давали привычки тесноте глаз, позволяя видеть лишь окрестности. Только отойдя в сторону, она смогла, наконец, разглядеть мглистую дорогу, едва освещаемую редеющим месяцем и холодом звезд, исходящим куда-то в такую же холодную и пугающую пустоту.
– Тебя она тоже манит? – Спросила она Кикуда, когда он нашел ее.
– Кто? – Настороженно спросил Кикуд, готовясь все опровергнуть, думая, что она спрашивает про маленькую бродяжку.
– Пустота неба.
– Аа. Но почему, ты говоришь пустота? Вон сколько звезд.
– Да, звезды. Вот древний охотник, разгоняет диких древних зверей по небесному своду. Как далеко убежала небесная медведица, со своим дитем. Смотри, как медведица прикрывает медвежонка, чтобы не дать охотнику дотянуться до него. А там, семь сестер прижались друг к дружке, словно ища спасения. А кто-то говорит, что это сам бог-воитель бьется со злобной праматерью, защищая наш мир, от ее всепоглощающей тьмы. Глупость. Если Тиамат всепоглощающая тьма, как она может еще и звездами сверкать? Звезды всего лишь звезды. Гляди-гляди, сияющая упала… В детстве, нам так хотелось узнать, где же падает такая сияющая звезда. Однажды, я даже пошла вслед за ней.
– Вслед за звездой?
– Мне так думалось. – Мул улыбнулась своей детской дремучести.
– И ты нашла свою сияющую?
– Неет. – Засмеялась Мул. – Только сияния на свои сиденья.
– Зато я теперь знаю, почему тебя так зовут – Йар-Мул. – Улыбнувшись, подхватил шутку Кикуд.
– Дааа, хахаха.
Успокоившись после веселья, Мул продолжила свои размышления:
– Дааа, звезды. Но ведь, и они где-то кончаются. А что за ними?
– Не знаю. Об этом я никогда не думал.
– А я, все время об этом думаю.
– Это ведь кощунство, говорить так. Там боги.
– Кто их видел? Кто знает, как там у богов?
– Жрецы говорят.
– Жрецы, они много говорят. Кто-то
