я этого Вячика, помоги…
– Что значит «хочу»? – недоумённо посмотрела я. – Ты что, уже…
– Ой. Да ты же пионерка. – Картинно закатив глаза, она шлёпнула себя ладонью по лбу. – Ну да, да… Всё ты правильно поняла. Был у меня мужик один, денег подкидывал. Мы с ним спали. Да всё равно бы это случилось, рано или поздно… И тебе пора уже. До пенсии в девочках ходить будешь? – Оксана, внезапно протрезвев, посмотрела на меня с нескрываемой ненавистью. – Чистюля, – процедила сквозь зубы, как сплюнула.
– Нет, я пока не хочу, – промямлила я, попятившись к выходу, но Ксана схватила за руку, удерживая.
– Ангелина, успокойся, не хочешь – не надо, – торопливо заговорила она. – Не будет ничего такого, обещаю… Только посиди с нами немного, а потом я этого Романа отправлю. Типа чтобы тебя проводил. Вы уйдёте, а мы останемся… Выручи… Ангелин. – Она грустно опустила голову вниз. Понимая, что совершаю ошибку, я обречённо согласилась:
– Ладно, только ненадолго. И не забывай, мне никто из них не интересен! Посижу немного ради тебя. – Шагнула к двери, открыла её, впуская в комнату отвратительную вонь.
– Спасибо, ты мой ангел! Всё будет супер, обещаю! – радостно улыбнулась Ксанка, подталкивая меня в спину. Мы вышли из комнаты в шум и смрад. Скрепя сердце я продолжила общение с ребятами…
Предчувствуя, что ничего хорошего далее не предвидится, сидела, тоскливо поглядывая на дверь. Оксана же развеселилась, громко хохотала, рассказывала весёлые остроумные истории, вызывающие оглушительную реакцию со стороны парней, много курила, отходя к окну. Не знаю, зачем надо было уходить к окну. Дымом пропиталось всё вокруг.
Портвейн был отвратительный, кислый и вонючий, сделав небольшой глоток (для того, чтобы отстали и перестали уговаривать), я едва отдышалась, с трудом сдерживая позывы к рвоте. Я сидела среди гогочущих ребят, рассказывающих бесконечные пошлые анекдоты и тупые истории про таких же неумных знакомых, с тоской мечтая о своей маленькой комнате с уютной лампой и раскрытой книгой на столе. Не пила, хотя изрядно захмелевшие парни пичкали чуть ли не силой. Слушая сальности, не понимала, отчего так мерзко. От вонючей кислятины в бокале или от самой компании. Решив, что с меня довольно, встала с дивана.
– Опаньки, а ты куда? – воззрился Вячик. Бугры мышц перекатывались под футболкой, мощная шея блестела от пота, и был он так отвратителен, что меня едва не стошнило прямо на него.
– Мне домой надо. – Я попыталась сделать шаг к выходу. Но меня тут же схватили мёртвой хваткой две пары рук и повалили на диван. Бесцеремонные кисти жадно ощупывали грудь, тискали бёдра. Расстегнули молнию на джинсах…
– Оксана! – отчаянно взвизгнула я, извиваясь, пытаясь вырваться. Ответом было молчание. Бросив взгляд на Оксану, я онемела. Она отошла к окну и курила, равнодушно глядя на нашу возню прищуренными глазами.
– Пора, Ангелина, хватит пионеркой быть… Ты не бойся, они мальчики ласковые, не больно будет. – Она
