что, девочки, готовы? – спросила я, когда воспитанницы покончили с завтраком и увлеклись болтовнёй. Послышалось нестройное согласное бурчание, и все начали подниматься из-за стола, включая Шерху, который спустился к завтраку вместе со мной. – Ты тоже девочка? – насмешливо обратилась я к нему.
– Нет, но я тоже готов, – с улыбкой сообщил дракон.
– Лучше будет, если ты подождёшь нас здесь.
– Я торжественно обещаю никуда не лезть, ничего не ломать и никого не отвлекать. Мне просто любопытно посмотреть, как это происходит, – признался он.
– Да не в этом дело, мне не жалко. Мы отправимся в стихийном облике, а тебе там будет тяжело. Замёрзнешь, – пояснила я с сомнением. Лютый холод Ледяного Предела был родным для эслад, а вот дракону не стоило туда соваться в бытовой форме. А в стихийной тем более: холод Предела ещё быстрее выпьет его жар, чуждый этому месту.
– Не волнуйся за меня, – ещё шире оскалился Шерху. – Во-первых, у меня теперь есть хозяйка, и мне даже в бытовой форме Ледяной Предел уже не столь страшен. А во-вторых, я могу сменить ипостась на промежуточную, и в таком виде точно не пропаду.
И по заинтересованно вспыхнувшим взглядам воспитанниц я поняла, что выбора мне хитрый дракон не оставил. Если я попытаюсь возражать, они непременно начнут настаивать, уговаривать, обижаться, расстраиваться, и в итоге из запланированной на сегодня работы выйдет полная ерунда.
Пришлось согласиться. Но большой беды от присутствия дракона я действительно не ждала: он не дурак, чтобы лезть куда не следует, а ничего секретного или таинственного предстоящее действо не содержало. Рутинная и обычно довольно скучная работа.
Дракон в своём зверином облике оказался… красивым. Не гигантским, но крупным – немного выше меня, если мерить по холке и не брать во внимание длинную шею. Мощные задние ноги, более изящные передние с почти человеческими пальцами, увенчанный шипами хвост, широкие крылья, сейчас неловко сложенные, и узкая вытянутая морда – всё как на картинке, но гораздо эффектней.
Ни одна картинка не передавала столь ярко и красочно того полупрозрачного пламенеющего ореола, который окутывал фигуру дракона. И уж точно ни один даже самый волшебный рисунок не мог показать изумительного контраста, который составлял алый дракон с ослепительно-яркой равниной. Искристо-белый снег отражал живой огонь чешуи, окрашивался всеми цветами от розового до багряного, и даже рассветное солнце, кажется, приобрело невиданный доселе красноватый оттенок. Чуть прищуренные разноцветные глаза пристально наблюдали за нами, однако прочитать их выражение по морде ящера, почти лишённой мимики, было невозможно.
Залюбовалась даже сдержанная и спокойная Натрис, обычно равнодушная к внешним проявлениям прекрасного, что уж говорить о прочих! Аргис мы вовсе, кажется, потеряли на ближайшие дни: она не сводила с Шерху жадного взгляда, а пальцы непроизвольно шевелились, будто искали затерявшийся карандаш.
