на грудь.
Лес качнулся перед его глазами. Крепкое равновесие, достигнутые гармония, покой и бесконечность вдруг стали зыбкими, как мираж. "Силы Ада! Как похожа!.." Он не успел произнести ни слова, она заговорила первая.
– Царь Лемурии готов дать своё войско, и, несомненно, просил тебя о помощи. Я с той же просьбой обращаюсь к тебе. Не ради общего мира, не ради величия Руаны и благополучие её народа. За честь Королевы.
Чёрные глаза её смотрели прямо и честно. Гордая посадка головы, брови вразлёт, и эти косы…
– Как твоё имя? – прохрипел Бессмертный. В горле внезапно пересохло, настолько, что он не мог говорить.
Она улыбнулась открытой лёгкой улыбкой.
– Ария.
Глава вторая.
Что стало летописью
Министр финансов Руаны торчал на кухне, где его никто не любил, потому что он воровал окорока и сыры, совал нос во все блюда и давал дурацкие советы поварихам. Однако сейчас он вёл себя тихо, в котлы не лез, судомоек за бока не щипал, сидел в углу на табурете, грыз оставшиеся от студня мослы и вспоминал события, вершившиеся пятнадцать лет назад.
Ясным осенним утром въехали они на территорию Руаны. Миновали безлюдную деревеньку, остановились у корчмы на окраине. Там у дверей сидели двое бородатых мужиков в рваных рубахах, в кандалах, а в зале, поглядывая за ними, жрал баранью ногу рябой детина в дорогом шлеме и латунной кольчуге.
Демира и Ливий прошли в комнату, поздоровались с хозяином. На худом измождённом лице его читался страх, но он улыбнулся путникам, предложил вина и хлеба.
– Эй, вы!
Они не сразу поняли, откуда донёсся этот выкрик. Из этой комнаты или из соседней, откуда слышались бряканье игральных костей и пьяная ругань.
– Эй, вы, двое! – громче выкрикнул рябой детина. – Кто такие?
– Странники, – нехотя отозвалась Демира. Она с болью в сердце переживала расставание с Арий Конрадом и меньше всего хотела сейчас ввязываться в потасовку.
– Я вижу, что странники, не слепой! – отозвался верзила, сыто рыгая и вытирая об штаны жирные пальцы. – Платите пошлину за проезд через деревню! – потребовал он. – Здесь моя земля!
Заплатить? Это он Ливию сказал?
Магрибский вор покосился на стоящий в ногах туго завязанный кожаный мешок, потом перевёл взгляд на детину, пожал плечами.
– А шиша на нос не хочешь? – спросил он. В голосе его не предвещалось ничего хорошего.
– Что-о? – рябая морда побагровела, пьяные глаза налились кровью. – Что ты сказал? – рявкнул детина, поднимаясь из-за стола. – Гай, Дилан, сюда!
На его зов из соседней комнаты вывалились два полупьяных бугая. Одинаково сдвинули брови, выпятили челюсти, играя желваками; преданным взглядом продажных собак посмотрели на начальника.
– Да, хозяин! – прорычали хором.
– Платить
