Наденька умирала. Чтобы ей помочь требовалось лекарство, импортное, дорогое. Ну, как дорогое? Не так чтобы очень: 98721 рубль. Таких денег у Василия не было, и взять негде. Не то чтобы Василий плохо зарабатывал, но как только у него накапливалась кругленькая сумма, обязательно что-то случалось, то сыну, то дочери, то кому-то из друзей и знакомых срочно требовались деньги, и он помогал всем, считая, что если можно помочь, то почему бы не помочь? А когда деньги возвращались, то в доме что-то ломалось и требовало ремонта или замены. Вот так и получилось, что, когда очень понадобились деньги, денег в доме не оказалось. Можно, конечно было обзвонить друзей знакомых, но у него были сомнения, что такую сумму можно собрать.
Василий брёл куда-то по улице, мысленно прощаясь с женой и укоряя себя, что не скопил, не заработал денег на чёрный день.
Вдруг перед Василием остановился BMW представительского класса и оттуда вышел высокий представительный господин в светлом пальто, в левой руке чемоданчик-дипломат. Он как-то странно уставился на Василия, что Вася смутился.
Господин раскрыл объятия и радостно воскликнул:
– Васька, ты?
– Вовка? – удивился Василий. – Не узнал.
– Ну, богатым буду, – самодовольно улыбнулся Владимир.
Васе стало стыдно за свой внешний вид: за свою куртку, джинсы, далеко не новые ботинки.
– Пойдём ко мне. У меня тут офис, – Владимир указал на здание, перед которым они стояли. – Посидим, кофе выпьем, школу вспомним, как-никак за одной партой сидели.
При этих словах Василий машинально посмотрел вниз на свои ботинки. Увидев его смущение, Владимир добавил:
– Ничего, Вася, не смущайся, у нас в стране демократия.
Проходя мимо секретарши, Владимир бросил:
– Юлечка, будь любезна, организуй нам кофе, пожалуйста.
– Хорошо, Владимир Алексеевич.
Владимир Алексеевич по-хозяйски вошёл в свой кабинет, сел, развалившись в кресле, «дипломат» свой кинул небрежно на стол слева от себя. Василий сел справа от хозяина кабинета за стол переговоров. Верхнюю одежду они сняли у двери и повесили на напольную вешалку.
Они действительно в школе сидели за одной партой, учились хорошо, то есть мешали «четвёрки» с «тройками» и «пятёрками». Володе больше давались точные науки, Вася был гуманитарием. Вася писал сочинения за двоих, и списывал у Вовы задачки по математике.
После школы, дороги одноклассников разошлись.
Владимир Алексеевич с удовольствием вспоминал школьные годы, вспоминал всякие случаи, забавные происшествия и искренне смеялся над ними. Секретарша принесла ароматный кофе с дорогим итальянским печеньем.
– Извини, друг, – сказал Владимир Алексеевич, – коньяк не предлагаю, мне скоро идти…
И он показал пальцем в потолок.
– Расслабься, Володь, я не пью.
– Совсем?
– Совсем.
– Почему?
– А зачем?
– А помнишь, как в десятом классе на овощной базе мы нажрались…
И Володя пустился в воспоминания. Василию было как-то не до воспоминаний. Недалеко отсюда в больнице умирала его жена, а он кофе пьёт с итальянским печеньем. Владимир это заметил.
– Тебе, Вася, я так понимаю, не до кофе. Неприятности. Не надо ничего объяснять. У меня, Вася, такой принцип: не интересоваться личной жизнью друзей, знакомых и, не дай Бог, подчинённых. Вот, к примеру, Юля, моя секретарша. Я знаю только её паспортные данные и где, и как училась. И больше ничего. Кто её папа, кто мама, есть ли жених – ничего.
– А почему, Володь?
– Видишь ли, Василий, жизнь штука сложная и, как правило, не состоит только из приятных моментов. Случаются, и довольно часто, разные неприятные штуки. Если я буду интересоваться личной жизнью знакомых, то рано или поздно мне расскажут о тяжёлой болезни, кого-нибудь из родственников, внезапной смерти или ещё чего-нибудь в этом роде и будут смотреть ждущими глазами. От меня требуется только одно: деньги, деньги, только деньги и ничего кроме денег. Заработанные деньги я раздавать не желаю: тогда для чего я работаю? И из оборота я не могу деньги вынуть, это навредить моему делу, хотя и приходится, – Владимир посмотрел на «дипломат», – но это необходимость, неизбежное зло.
– Но, Володь, если можно помочь, почему бы не помочь?
– Это элементарно, Василий. Если я буду раздавать свою зарплату всем желающим, я очень быстро без неё останусь. А вынимать деньги из оборота – фирма разорится, и мои работники останутся без работы. К халяве очень быстро привыкают. Как в той притче: можно дать человеку рыбу, а можно дать удочку и научить его
