Мы разбиты! Я должен переломить ситуацию. Эта Катька-подлюка! Она всегда под меня копала. Всё время строила козни. Из-за неё я стал изгоем. Да, во мне сейчас говорит обида. Но ведь она мне жена по закону. И мы с ней можем договориться и примириться в любой момент. Что тогда с вами будет, казачки уральские?
– Не понимаю, о чем ты говоришь. Какой мир с Катькой? Да покажись ты сейчас в Питере – в миг в кандалах окажешься, и на дыбу подвесят.
– И не нужно ничего понимать. Помогите мне в трудную минуту, – вдруг попросил Емельян Иванович. – Перед вами человек в беспомощном состоянии. А вы же христиане…
Казаков, похоже, проняло.
– Мы поможем, раз должны. Но ты должен нам рассказать все о ските Поликарпа. Вернем себе золото, с ним легче уйти – хоть в Бухару, хоть в Самарканд… Ведь в твоем сундуке золото? Теперь-то хоть не бреши…
Пугачев старался не смотреть им в глаза.
– Однажды я познакомился с кержаками, – признался он. – Поликарпу даже жизнь спас. Он поклялся быть верным мне…
– Доказал – украв сундук и лошадей.
– С этим надо разобраться.
– Вот именно. Потому и жаждем встречи с ним.
Пугачев усмехнулся.
– Добро. Я покажу вам дорогу к скиту.
– Постарайся.
– Но вы будете мне послушны и никаких своеволий. Я в долгу не останусь – слово царское.
– Чем же отблагодаришь?
– Золотыми монетами.
– Много дашь?
– На жизнь безбедную хватит. Договорились?
– Договорились. Тогда пошли – чего тянуть?
Казаки заспорили.
– Порубать бы не худо. Рыба в реки. Огниво в кармане.
– По дороге чего перехватим – ягод, сыроедных грибов.
– В первый раз что ли…
– На голодный желудок далеко ли утащишься?
– Может, царскую ногу съедим – одну на троих, – сверкнув глазами, пошутил казак-матершинник. – А величество на руках понесем.
– Странная помощь, – уныло откликнулся самозванец.
– Ладно, а сколько до скита идти?
– Говорю же, близко.
– Ну, пошли тогда.
– Ладно, пойдем. Путь я знаю.
Определить расстояние в лесу очень трудно: ориентиров не видно – топаешь, топаешь… И потом, Поликарп знал прямую дорогу от скита до Титичных гор, а Пугачев повел казаков берегом Коелги, догадываясь лишь, куда она приведет. Но это отнюдь не прямая дорога. И потому разминулись казаки с кержаками.
Емельян Иванович шел направляющим, повторяя все извилины русла. Казаки заметили некую бестолковщину – где можно было срезать угол, выписывали полукруг.
– Какого черта мы вертимся на одном месте? – наконец, не выдержал один.
– Молчи! – сказал самозванец, сквозь зубы и не оборачиваясь. – Обещал служить мне – служи!
Если считать по времени, то шли уже три часа, а конца пути не наблюдалось. Голодные казаки да и сам атаман начали выдыхаться.
