Книга ударила Кордию в грудь, девушка вскрикнула и упала на спину. Сияние вокруг нее тут же померкло, золотая нить рассыпалась мелкими песчинками. У Дора снова сбилось дыхание, а в ушах зазвенело. Но все это перестало иметь значение, когда на пороге покоев возник Лорен. Он окинул взглядом помещение и, увидев герцога, удивленно вскинул бровь.
– Кажется, вам нужна помощь.
– Обойдусь, – сквозь зубы процедил Дор, мечтая, чтобы Лорен убрался. Первый лорд, кажется, пропустил его слова мимо ушей и протянул руку Кордии. Девушка выглядела обескураженной, словно ее среди ночи выбросили из постели на улицу. Непонимающе посмотрев на отца, она медленно оперлась на его руку. Дор на миг испугался, подумав, а не повредилась ли она рассудком из-за того, что магический обряд был прерван.
– Дорогая, тебя всегда пугал вид крови, – мягко проговорил Лорен, гладя дочь по плечам. Кордия в смятении посмотрела на него, а потом перевела взгляд на Дора. Она все еще не пришла в себя и пребывала в растерянности.
В покои вернулся капитан с гвардейцами. Следом за ними семенил лекарь – пожилой мужчина с белым ящичком в руках. Дор видел его несколько раз во дворце, он служил принцессе Дилене.
– Капитан, – Дор старался, чтобы его голос звучал сурово. У него внутри все дрожало, и было очень холодно. – Выведите всех из покоев. Лекарь, оставьте аптечку и убирайтесь!
Дор стянул с себя рубашку и бросил ее на пол. Опустил глаза и посмотрел на рану, оставленную Штефаном. Кровотечение остановилось, и он не сомневался в том, что эта заслуга Кордии. Без ее магии он бы уже истек кровью и умер. Теперь осталась самая малость: промыть рану и зашить. Герцог поежился от предстоящего приключения. Он никогда никого не зашивал сам, но пару раз видел, как это делали лекари. Достаточно ли этого? Впрочем, в любом случае других вариантов нет.
Промыв рану, Дор взялся за иглу. Шумно втянул в себя воздух. За окном стало светлее и дождь стих. Закусив губу, герцог сделал первый стежок и поморщился. Он пожалел, что не приказал принести вина, так бы ему было легче. Еще одно движение иглы сквозь кожу, и еще. Дор не давал себе передышки, он боялся, что если остановится, то уже не сможет закончить.
Кое-как наложив повязку, Дор без сил рухнул на кровать Штефана. Он знал, что у него не хватит сил дойти до своих покоев. Знал и то, что за дверью стоят гвардейцы и никого не пропустят. Он вспомнил Кордию, творящую магию, и тут же провалился в глубокий сон. Хотя ему показалось, что он умер.
Дор проснулся внезапно. Сердце бешено забилось, и перед глазами поплыли красные пятна. На фоне темноты, царившей в комнате, они были яркими и зловещими. Он замерз, его лихорадило. Приподнявшись, с удивлением обнаружил, что укрыт тяжелым одеялом. Кто такой бесстрашный, что отважился столь близко подойти к нему? От предположения, что это могла быть Кордия, у него на душе стало и тоскливо и сладко. Заметив в кресле чей-то силуэт, Дор напрягся.
– Какой тьмы? – прошептал он. – Жить надоело?
