не сделала, – задумчиво проговорила Кордия.
– Скорее всего, ты бы сейчас выходила замуж за Дамьяна.
– То есть, жизнь все равно бы привела в Аталаксию, – усмехнулась Кордия, и они с Леоном двинулись по узкой дорожке. От запаха зелени и цветов у нее кружилась голова, и ей хотелось выйти на свежий воздух. – Как дела в Кассии?
Леон отвел в сторону взгляд и посмотрел себе под ноги. Покусал губы, словно это могло его успокоить.
– Ты ведь знаешь, что твоя мать сейчас в Доме Света? – с надеждой в голосе произнес Леон, словно боялся, что сейчас открыл самую страшную тайну. Его трусость всегда вызывала у Кордии негодование.
– Да, отец рассказал мне, – спокойно ответила Кордия, глядя перед собой.
– И как ты приняла то, что они теперь в разводе? – спросил Леон, замедлив шаг. Кордия непонимающе посмотрела на своего спутника.
– При чем здесь развод? –Леон нахмурился и снова пожевал губы.
– Год назад первый лорд издал указ, что, если один из супругов попадет в Дом Света и проведет там больше трех недель, его брак автоматически расторгается, потому что не стоит хорошему человеку быть связанным узами с тем, кто преступил закон, – с важным видом просветил он Кордию.
– Сколько же это ложных доносов спровоцировало! – пробормотала Кордия. Леон, похоже, не расслышал этих слов, а ведьма подумала о том, как давно отец составил план по изменению личной жизни. Создал указ, подвел под него маму, и все с одной целью: – найти себе другую жену и родить новых детей. А может быть, и не только. Что за игру он затеял? Теперь она начала сомневаться в том, что мама оказалась в Доме Света из-за нее. Скорее всего, отец все так специально обставил, а ей преподнес так, чтобы она почувствовала себя виноватой. Эта мысль не особо ее утешила, потому что мать все равно оставалась в заключении, и с этим надо было что-то делать
– Ты ведь вернешься с отцом в Кассию? – спросил Леон.
– Да, конечно, – рассеянно ответила Кордия. – Ты ведь знаешь о его планах, Леон? Что собирается сделать первый лорд?
Леон остановился и посмотрел по сторонам, словно искал шпионов, прячущихся среди цветов.
– Я не могу с тобой об этом говорить, – сказал Леон, понизив голос. – Не хочу, чтобы твой отец потом оторвал мне голову.
– Думаешь, я побегу к нему, визжа от радости, что ты со мной секретами поделился? – рассмеялась Кордия. Ее самолюбие было задето, хотя она не ожидала, что Леон будет с ней откровенничать.
– Нет, но я ведь обещал ему. Пойми, ты сбежала, и у тебя теперь другая жизнь и другие ценности. Я, правда, очень рад, что ты жива и мы снова увиделись, но сейчас мы по разные стороны баррикад.
– Ты сам так думаешь или повторяешь чужие слова?
Леон на мгновение стушевался, и Кордия поняла, что права: он говорит то, что ему внушили. Если бы это были его убеждения, она бы отнеслась к ним с понимаем и уважением, но видела, что своего мнения у него нет. Ее охватило нехорошее предчувствие.
