style="font-size:15px;"> Я свесил голову к Женьке Талипову на нижней полке:
– Ты боксёр?
Тот потрогал сломанный и приплюснутый нос.
– Нет, это копытом. Лошадка подо мной на льду поскользнулась – два перелома от ступни до колена. А как поднялась – ещё копытом в лицо. Вот я полз домой и думал – замёрзну.
В трёх словах – а какая жуткая история. Я представил – бр-р-р! – упаси Бог.
Постовальчик свесил голову к Захарову:
– Санька, расскажи ты историю.
– А про что рассказать?
– Про баб, конечно – ты у нас мастер по этой линии.
Захар без бахвальства:
– Дак у меня и опыт большой. Я ведь с раннего детства начал.
– Как ты их обалтываешь?
– Легко. Я ведь упрямый: пристану – хрен кто отвяжется. Этим летом девчата на току работали – зерно лопатили. Я в обед на машине приехал, Танюху там одну в склад заманил, на пустые мешки завалил.
– Дай, – говорю.
Она:
– Нет.
– Дай.
– Нет.
– Ну, как хочешь, – говорю. – Только знай, я упорный: могу лежать на тебе весь обед. Да хоть до самого вечера.
– Ну и как?
– Дала – куда ей деваться. Я ж говорю – упорный, никто не устоит.
Не любил пошлых разговоров. Но Захар так безыскусно и в то же время юморно рассказал о своей победе, что я посмеялся вместе со всеми. Да и Танюхе упомянутой может и не совсем плохо было. Иначе б парился Захар на нарах, а не ехал в поезде служить в элитные войска.
Ребята мне понравились, и не за копчёное сало, гусят-поросят – своей непосредственностью. Все они были родом из Уйского района, только из разных деревень – Ларино, Верхнее и Нижнее Усцелёмово. Окончили СПТУ – Вовка и Женька механизаторами, а Захар водителем грузовика. Хотелось ему служить за баранкой, а не на катере. Да и механизаторы – готовые танкисты. Но военкому видней – где кому. Ну и едем – чего тут обижаться? И на кого?
На следующий день мичман Титов навёл в вагоне флотский порядок. Всю обувь спрятали в ящики под нижние полки. Ходили в носках. Кому нужно покурить или в туалет – в тамбуре стояли три пары ботинок самого большого размера. С расчётом – один в туалет, двое курят.
Титов курильщикам:
– Надо беречь своё здоровье: оно теперь принадлежит Родине.
За порядком следили дневальные. Трижды в день после еды (питались мы в вагоне-ресторане) загоняли они всех на полки и мыли «палубу». А попросту – влажной тряпкой протирали пол вагона. Ночью тоже мыли – один раз после отбоя.
Вы не представляете, как хорошо думается под стук колёс! О чём? Да о чём угодно. Вот, например, похоже наше противостояние с НАТОй на борьбу древней Спарты с Афинами? Спартанцы – символ мужества, чести, доблести воинской. Полное презрение к роскоши, разврату, неги и ленности. И наоборот – уважение к женщине, простой суровой жизни, заполненной упорными занятиями, и, как результат, победы во всех сражениях.
