style="font-size:15px;"> – Бывает, Медведь, так вот встали мы лагерем под горой, а там и ночь пришла. Стою я на посту, караулю ваш сон, а с горы вой жуткий раздаётся. Непонятно почему, но меня потянуло на этот зов. Поднимаюсь я на гору, на самую её вершину, ветер страшно воет, а я пру вперёд, не оглядываясь, только меч крепче сжимаю. И вот взобрался я на вершину, вышел на широкую поляну, всю лежащую в вековом снегу, а навстречу мне идёт чудище – толи человек, толи зверь. И говорит оно мне: «Какого ты сюда припёрся? Погибель свою ищешь!?»
Стало мне страшно, здоровый он, словно великан Валуй. Затряслись у меня все поджилки, но собрал я свой страх в кулак и отвечаю: «Ты чего, урод волосатый, «берега попутал», совсем мозги отшибло? За жизнью твоей я пришёл! Как зовут тебя, ошибка природы, то есть чудище поганое?»
– Ха-ха-ха, человечишко, за речи такие кушать тебя буду сырым. А звать меня великий Колбас.
– Посмотрим теперича, какой ты Колбас!
И стали мы с ним колбаситься, потом штыриться, потом плющиться, то он меня побеждает, то я его.
– Свят, неужто, такой сон присниться может, так чем он кончился?
– Ну, когда без меры браги на мухоморах жахнешь, то бывает, так «прёт», что и не такое приснится. А кончилось дело тем, что подобрались мы в борьбе нашей к краю пропасти, сошлись в последней схватке, и сорвались со скалы. Только Колбас полетел в свой ад, а я поднялся в небо. Вот там и открылись мне знания будущего и так, кое-что по мелочи. Правда, оказалось, что пришлось и мне отдать часть своей памяти. Вот и получается, что я тут помню, а тут не помню.
– Ты с богом дрался?
– Думаю, что это был мелкий демон. А с Богом… Кто ж с Богом драться будет, тем более что ему до нас нет дел – муравьи мы для него. Иногда проливает он сладкий нектар на землю, как ты медовую воду. Муравей пьёт капельки сладости и ему счастье. Так и мы наполняемся пролитым нектаром Богов, и получается, что на нас нисходит эта самая благодать. Отец-создатель и его дети, боги-творцы, установили и поддерживают миропорядок, согласно которому, если человек имеет веру в себя и намерение чего-либо достичь в жизни, он этого достигнет.
– Да, изменился ты, Свят, будто другой человек стал, и говоришь иными словами, непонятными – колбаситься, штыриться…
– Все это слова из будущего. Видел я белые птицы будущего, такие огромные, что в них помещалось пятьсот человек, а потом они взлетали в небо, телеги, бегающие по земле без лошадей, корабли, плавающие без парусов и весел, и огромные дома из стекла и бетона в 200-300 этажей.
– Не может быть, Свят!
– Сейчас не может, а в далёком будущем такое будет.
– А что нас ждёт?
– Галеры, наверное, но этого мне не показали. Главное, вместе держаться, а там прорвёмся. Елизар, ты лучше расскажи, как мы в плен попали?
– Пошли в поход великий за славой воинской на Запад, то есть пограбить. Ходили мы большой силой в 300 гридней и под тысячу воев к лютичам, что в Полонии, да разбили нас.
– Ты не торопись, друже, обстоятельнее расскажи.
