то смолкали, то вновь напоминали о себе в ясном свете звезд той осенней ночью.
Мы с Самиром оба подошли к окну – наш дом находился на отшибе, и здесь редко появлялись посторонние, если только у них не было к нам дела, а уж тем более в такое позднее время.
В темноте за окном я смогла рассмотреть двоих.
Ясмин и Казимира.
Ясмин была босой и, смеясь, пританцовывала перед ним, покачивая бедрами и откидывая назад голову, так что длинные волосы ее почти касались травы.
Я глядела на них, не осознавая, что могло произойти. Должно быть, немного рассеянно я тогда подумала о Томе – куда он подевался. Мы с Самиром выпили пару бокалов вина, так что в точности ход своих тогдашних мыслей я воспроизвести не могу.
В следующий миг Казимир наклонился, схватил Ясмин за запястье и притянул к себе.
Я не сразу поняла, что они целуются. Решила, что они пьяны и Ясмин просто держится за парня.
Но Самир видел. Он все понял в то же мгновение.
– Mierde![11] – выругался он, натянул джинсы и как был, полуголый, помчался вниз по лестнице.
Я так и осталась стоять у окна. Распахнулась входная дверь, и на улицу выскочил Самир, размахивая перед собой руками.
Я не могла разобрать его слов, да это было и не важно.
Мыслями я была в другом месте – рядом с маленьким толстячком, который вырос на моих глазах, стал взрослым и поверил, что смог поймать самую красивую птичку в лесу.
Вечером, примерно через неделю после инцидента с Казимиром, Том постучался к нам в дверь.
– Ясмин дома? – запыхавшись, спросил он, едва я открыла.
– Думаю, она на работе, – отозвалась я. – Что-то случилось? Мне попросить ее тебе перезвонить?
Он покачал головой и как-то весь съежился, уставился в землю и запахнул куртку плотнее, чтобы укрыться от пронизывающего ветра.
– Заходи, посиди немного, – предприняла я попытку. Том выглядел таким убитым, что я заподозрила, что Ясмин могла с ним порвать.
Он снова покачал головой.
– Мне нужно…
– Пойдем, прогуляемся немного, – прервала я его. – Мне нужно подышать свежим воздухом.
Я накинула одну из курток Самира и обула резиновые сапоги на теплой подкладке.
Мы с Томом в молчании зашагали.
Вечерний воздух был напоен ароматами осени – там были и преющая листва, и подгнивающие опавшие яблоки, и дым от далекого костра, и, конечно, море – на Королевском Мысе всегда ощущалось его присутствие рядом. В темноте ветер гнал одинокие листья, и время от времени на мою щеку падали капли дождя.
– Как вообще дела? У вас с Ясмин? – заговорила я.
Том замер, повернулся ко мне вполоборота и уставился куда-то в темноту.
– Не знаю, она такая… Я как будто никогда не могу быть в ней уверен.
Я положила ладонь ему на плечо и тихонько сжала его, размышляя,
Дерьмо (
