style="font-size:15px;"> – Я… вы… – парень покраснел от испуга. – Я не хотел так говорить, простите.
– Успокойся, – Беда показал рядом с собой. – И садись.
– Я не хотел, – продолжал оправдываться Эрик. Он уронил пакет и птицы, жуткие местные твари, к счастью неядовитые, тут же утащили всё с собой в воду. – Но он сказал, если я не буду говорить то, что написано, он сломают мне другую руку… а когда они показали мне текст, я отказался, – парень всё же сел и уткнулся в колени. – Тогда они… – он поднял перевязанные руки.
– Давай-ка сначала. Тебя заставили оговорить Ника? Кто?
Пожалуй, отсутствие эмоций имеет какой-то плюс. Беда спокойно мог обдумывать ситуацию. Не сами же журналисты ломали парню руки, значит, это делал кто-то сильный, не боящийся последствий, и очень заинтересованный в том, чтобы Эрик сотрудничал. Главное – терпение.
– Это был офицер, дигерин. Меня забрали в камеру и…
– Давай сначала. Тебя били только из-за того, чтобы ты не хотел говорить на камеру? И всё?
Эрик замотал головой.
– Я был там два дня назад, – глухим голосом сказал он. – Вместе с Ником.
– Что вы вообще делали там? Этот клуб для богатеньких детишек.
– Об этом я знаю отлично, – парень попытался усмехнуться. – Мы подрабатывали там, оба. Я уборщиком, а Ник на баре, разливал выпивку.
– Никогда об этом не слышал, – произнёс Беда, вспоминая тот день. Ник пошёл по делам, и, вопреки обычному своему поведению, не сказал куда. Но Виктор тогда не спросил, мало ли, девушку себе завёл.
– Он не хотел вам говорить, думал, вы заругаете. У нас последняя смена была перед поездкой, хотели пораньше закончить и расчёт взять. А потом сначала ворвались дигерины и…
– А теперь успокойся и говори как можно подробнее, Эрик.
– Да, – парень вытер лицо рукавом. – Но я ничего не видел, они как начали все орать. А потом стрельба. И я сразу побежал в подсобку, думал, Ник со мной. А он там остался и… Потом всё стихло, но я побоялся возвращаться. Вместо этого зашёл, где обычно охрана сидела, а там, на экране… Ник лежал в крови, над ним стояли дигерины. И он ещё был жив, а они… один сломал ему руку и вставил туда пистолет. А потом другой показал пальцем в камеру…
Он замолчал на минуту, но Беда терпеливо ждал.
– Я вытащил плёнку и сбежал, меня не видели. Дома проверил, всё записалось. И потом сказали по ящику, что Ник террорист, и я… я решил её показать.
– Лучше бы ты мне её отдал, – едва слышно шепнул Виктор.
– Что вы сказали?
– Ничего. Кому ты её показал?
– Я хотел, чтобы этих ублюдков наказали. Они же убили его и выставили его самого террористом. Хотел, чтобы все знали, что случилось. Вот же я идиот, – парень обхватил голову перевязанными руками. – Я идиотина, что же я наделал?
– Кому ты её показал?
– Я позвонил по номеру студии, главный императорский канал, сказал, что у меня
