рушились, а на лице невольно проступала улыбка. Складное копьё щитоносца, заляпанное серыми пятнами, плотно держалось на тыловой части кирасы и поблёскивало тусклым сиянием сквозь плёнку грязи. Магический предмет не желал бросать своего хозяина и продолжал исполнять долг, ожидая новых приказов. Это значило лишь одно…
– Он ещё жив, – в смятении затараторил я и, рывком усадив бедолагу, поднёс ухо к разбитому рту.
Здоровяк почти незаметно, слабо и прерывисто, но всё же пытался перевести дух.
– Он дышит! – возликовал я и крепко стиснул белобородого в медвежьих объятьях.
– Ждать, – сухо произнёс незнакомец, с силой отпихивая меня в сторону.
Заняв моё место, он ухватился обеими руками за голову рыцаря и, бережно вращая, осмотрел участки, неприкрытые доспехом. На шее Тамиора чем-то неестественно чёрным сочились три рваные ссадины.
– Твой друг, – лицо, скрытое под тканевой маской, повернулось ко мне, – яд. Санатра.
Чужак медленно подбирал слова плохо знакомого ему наречья.
– Друг умереть. Скоро. Идти с мой. Торопиться. Недалеко.
Ломаный общий в совокупности с тяжелыми вибрациями голоса звучал неузнаваемо, но я понял всё до последнего слога.
– Хорошо. Мы идём. Ведите, – торопливо ответил я. – Спасибо вам.
Тот молча кивнул, выкрикнул несколько фраз на каком-то причудливом диалекте, и воины выстроились в линию, демонстрируя немедленную готовность начать путь.
– Юкар! Юкар! – прозвучал следующий приказ.
Колонна двинулась на запад, постепенно исчезая во мраке ночи. Я же бережно поднял раненого приятеля, взвалил его на плечи, подобрал помятый щит и заспешил за уходящим караваном.
Глава 4
Петляя извилистыми тропами, отряд уверенно продвигался вглубь топей. Шепчущее прибежище, точно живой организм, почуявший постороннее блуждание по венам своего необъятного чрева, недовольно бормотало гулкими всплесками болотистого полога. Тихим шёпотом, исчезая в пламени факелов, ворчали редкие, но не в пример крупные капли занявшегося дождя, норовящего погасить и без того крохотные островки света, чтобы отдать путников во власть непроглядного сплава сырости, грязи и кромешной тьмы. Я видел лишь спину впереди идущего и, не отставая ни на шаг, ступал след в след, намеренно пренебрегая тем, что на твёрдой поверхности тропы могли разместиться сразу двое путешественников.
– Как он? – прервал мои тяжелые мысли знакомый говор.
Давинти замедлился и, пропуская остальных вперед, поравнялся со мной. Вид у созидателя слога был изможденный. Помятые запачканные одежды грязными лохмотьями висели на его худощавом торсе, отчего эльф напоминал не благородного представителя древнейших разумных, а сущее огородное пугало. Лицо тила искажала искренняя тревога.
– Ранен, – чуть приподняв взгляд, сухо ответил я. – Сильно ранен. Пришлый сказал,
