ние ранним летним июньским утром. Сама же непогода кончилась уже как пару дней моего пребывания на малой родине. В месте, где утро прошлого было в наркотической ломке, а вечер под дурманом розового масла бывшей возлюбленной.
Время на часах было в районе одиннадцати. И я, по привычке, уже ждал звонок. Обычно он раздавался как минимум на два часа раньше, но другой часовой пояс немного сместил обычай утреннего приветствия.
– При-и-ве-ет! – сладко протянула Лия.
– Привет, – я ответил достаточно холодно.
– Ты чего так долго не брал трубку? Чем это ты там занимаешься?!
– Слушал музыку.
– Я же говорила, на мой вызов тебе надо поставить другую мелодию! Я ужасно устаю ждать, пока ты соизволишь ответить! Совсем с ума сошел от своих любимых завываний!
– Прекрати.
– Ладна-а-а. Так и быть!
Я почувствовал, что Лия улыбнулась. Она излучала солнечное настроение, оптимизм и влюбленность в жизнь, поэтому признаки милой улыбки без труда читались сквозь расстояние и даже через легкое недовольство.
– Ты сейчас где?
– В кафе.
– Ага! И вре-едности кушаешь? Признава-айся!
Я автоматически ухмыльнулся. Сделал это достаточно сдержанно, чтобы она не угадала мой ответ на вопрос. Но она словно находилась рядом, ощущала каждый сантиметр пирожного на блюдце и кофе.
– Ну-у…
– Все ясно! Вредности…
– Да нет тут ничего полезного!
– Тогда лучше ничего не есть. Оставить желудок пустым, голодным. Ты же сам говорил! Найди место, где нормально можно позавтракать, обедать! Ты в последнее время всякие вредности жуешь?! Тебе не хватает контроля. Вот я бы-ы… Если бы я была рядом, обязательно бы нашла что тебе покушать полезного и питательного. А эти всякие тортики… Ужас!
– Не выноси мне мозги. Прошу тебя! С самого раннего утра. Теперь эта вредность в любом случае в рот не залезет. Ты умеешь отбить желание.
– Ур-ра! – немного театрально прокричала Лия в трубку телефона.
Во время разговора я все время смотрел на пирожное. Просто так. И ложкой водил по его краям, очерчивая контуры. Крем размазывался сначала ровно, а потом в хаотичном порядке. Я делал с пирожным то, что бы с ним сделал мой желудок, если бы я все-таки успел его съесть до звонка “личного врача”. Под ложкой оно превращалось в сладкое месиво.
Нежнейший бисквит, пропитанный, скорее всего, каким-то ликером, перемешивался с прослойками легкого сливочного крема и крема с ягодами. Они образовывали единую кашу из сочного десерта. Сладкое чудо из разноцветных слоев было наверняка невероятно приятным. А сочетание разных вкусов, определенно, влюбило бы в себя какого-то сладкоежку. Но не меня. Я это пирожное не заказывал, лишь кивнул головой с согласием на предложение официанта что-то принести к кофе.
Теперь же я добродушно улыбался, рассматривая размазанный десерт по тарелке, представляя его вкус, – как бы бисквит таял на языке, а сливочный крем дополнял его вкус. И в сочетании с легкой ягодной кислинкой это было бы завершающим штрихом послевкусия пирожного. Но воздушная сладкая каша с ярким ароматом какого-то ликера так и останется на тарелке с необлизанной ложкой. Только ягодка с пирожного аккуратно переместится в мой рот. Потому что я все же во время разговора съел часть вредности. Тихо, почти незаметно.
– Какие у тебя на сегодня еще планы? Может, пора обратно? Тебе бы быстрее вернуться…
– Я помню. Помню я.
– Точно-точно? – вновь сладко спросила она.
– Точно. Точно, Лия. И к отцу я слетаю. И к тебе. Не переживай. Еще целых две недели. А домой… Ну, скорее всего, уже завтра.
– Завтра… Ну понятно! Не буду капать тебе на мозг, но все же напомню. Веди себя хорошо!
В этот кафетерий я пришел не случайно. Он вел к себе нахлынувшими ностальгическими путями. Это было одно из мест, где впервые начал разливаться вокруг меня розовый томный аромат бывшей девушки. Здесь еще отсутствовала пошлость, и не жгло от поцелуев, пропитанных слезами. Тогда я еще не разбивался о землю с высоты, и ночь не резала меня живьем на две составляющие от больной любви к Надин и ненависти к себе.
Здесь все такие же столики и стулья. И стоят они на тех же самых местах, что и раньше. Даже переплеты меню из кожи с тиснением все такие же потрескавшиеся от времени, а страницы залистаны. Но, несмотря на это, здесь всегда много народу: молодежи, которая флиртует друг с другом, не обращая внимания на таких, как я, – у кого по губам нельзя читать немые фразы и невозможно угадать, что меня сюда привело.
Я пил кофе в этом кафе долгий час, вспоминая с волнением
