все, как и вчера. Только нет Дэниела, это и хорошо.
Снимаю кофту и остаюсь в леггинсах и майке одного типа. Начинаю с пробежки и, засекая время, бегу вокруг зала. Через 15 минут останавливаюсь, и, вспоминая утреннюю тренировку, разминаюсь. Подхожу к турнику и повисаю.
Потом понимаю, что так у меня не получится. Запрыгиваю так, чтобы подбородок был выше грифа, и медленно опускаюсь вниз. На столько медленно, на сколько это возможно. Мои руки дрожат, и мне хочется спрыгнуть, но не сдаюсь. Я борюсь за свою жизнь.
Делаю так несколько раз, и ложусь на пол. Становлюсь так, чтобы отжаться, но когда опускаюсь ниже, руки не выдерживают, и я падаю. Но снова становлюсь в стойку. Когда выдыхаюсь из сил, подхожу к груше и становлюсь так, как меня вчера учил Дэниел. На костях пальцев появляются ссадины от каждого удара. Когда на часах почти десять часов вечера, я заканчиваю тренировку легким бегом и возращаюсь в комнату.
После душа сразу заваливаюсь спать. Засыпаю практически сразу.
Я опять в темноте, как было на процедуре Соединения. Но сейчас я вижу еле заметные очертания своих рук, но себя все равно не чувствую. Как и тогда, пытаюсь нащупать что-то твердое, но ничего не нахожу.
Мне становится страшно, потому что я чувствую в этой темноте чье-то присутствие. Я не знаю, как я это поняла, что здесь кто-то есть, но я пытаюсь идти. Я не знаю, продвигаюсь ли я хоть немного, ведь нахожусь в чем-то несуществующем, неосязаемом.
Темнота не отступает, но я сильнее ощущаю, что кто-то рядом. Я даже не знаю, это человек или какой-то предмет. Это будто само ведет меня. Идет мной, я только управляю своим телом.
Когда я почти добираюсь до нужного места, как мне кажется, я ощущаю какой-то необъятный, ужасный страх и кричу. Я не знаю, от чего и почему, но кричу.
Я просыпаюсь в поту, а вокруг меня стоят сонные Соединенные и смотрят на меня ошарашенным взглядом.
У Близнецов нет сна. В момент, когда их разъединяют, у них происходит что-то в мозгу, и они теряют способность видеть сны.
Когда мне лет в 7 приснился первый сон, я не сказала об этом Элоди. Уже тогда я понимала, что это не может быть признаком чего-то хорошего, и я не совсем такая, какая я должна быть. Тогда мне приснилось, будто я у какого-то моря и что-то ищу в песке. Но никак не могу найти. Роюсь, роюсь, но не нахожу. Пальцы уже болят, я плачу, но не могу остановиться. Я вырыла такую яму, что сама смогла бы в нее поместиться. Но в тот момент я проснулась и до сих пор не знаю, нашла ли я что-то в песке.
Где-то через год мне опять приснился сон. Там я была взрослой и искала свою маму в городе. Заходила в разные дома, но нигде ее не было. Я совсем отчаялась, но набрела на дом, в котором и жила все это время, пока была в зоне «Интеллект». Там меня ждала Элоди, и она сказала, что рада меня наконец найти. «Но ведь искала я», – ответила я ей тогда, и она сказала, что то, что ты ищешь, ищет и тебя.
Я тогда не поняла, что она имеет ввиду, и не понимаю до сих пор.
