деялом. Раздетый до исподнего. С трудом, борясь с головной болью, тошнотой и страшной жаждой, он стал вспоминать.
На новогодние праздники отделение оказалось незадействованным, и поэтому решено было праздновать всем вместе, включая жен. Его новый род, семья – он не мог правильно обозначить общность, в которую он попал, пойдя на службу к князю Вяземскому. Формально он служил в отделении Чибиса, еще иногда называемом «группой» в войске боярина Черныха. Хотя это и не совсем правильно. Все, включая и боярина, приносили клятву верности и служили князю Вяземскому Сергею Владимировичу, но непосредственно стрелковой ротой командовал Черных. Это было странно и необычно для Горазда, но, тем не менее, в княжестве существовал именно такой порядок. Бояре, какой бы они пост ни занимали, были, по сути, такими же служивыми людьми, как и Горазд, как и варяги, нурманы и прочие воины. Своих личных воев не было ни у кого. Все были княжеские.
За последние полгода, с момента, как он смог с семьей уехать из Смоленска, практически ежедневно он узнавал что-то новое. Причем зачастую такое, во что поверить можно было с трудом. Ему, как воину стрелковой роты, выдали оружие. Даже два. И это был не топор или копье, и даже не меч. Одно из них называлось карабин «Сайга», и именно его он освоил в первую очередь. Как пояснил командир – Чибис: «патроны к гладкоствольному оружию можно переснаряжать». Чему Горазда также научили. Это было повседневным оружием. И было еще одно оружие, внешне похожее, но оно числилось боевым и называлось автомат Калашникова. Из него Горазд стрелял всего несколько раз. Просто чтобы узнать возможности оружия. Маленькие и внешне безобидные пули автомата, которым овладел Горазд, способны были убить врага с немыслимого расстояния. И это было фактом. Хотя на счету Горазда еще не было ни одной жизни врагов, он видел, что происходит с мишенями, по которым стрелял. А стрелял он метко. Командир хвалил.
Кстати, Чибис определил его воинскую специальность. Горазд стал разведчиком группы. Хотя он и не был лесовиком уровня голядских охотников, и даже Егор был искуснее Горазда как разведчик. Однако Егор лучше и полезнее для десятка был именно как снайпер. Тут с ним поспорить мало кто мог даже во всей роте. А уж незаметно подобраться на дистанцию уверенного выстрела, так, как это умел эвенк, не мог никто. И все же про Горазда Егор говорил, что тот «умеет видеть и слышать». Для разведчика это главное, а остальное приложится. И учил новобранца со всей серьезностью, понимая, что от разведчика зависит судьба его и всей группы. Вот такая жизнь стала у восемнадцатилетнего паренька – его учили все. Кто разведке, кто стрелять, кто буквам и цифрам. И он буквально впитывал в себя эти знания, стараясь соответствовать своему нынешнему статусу воина князя Вяземского.
Жизнь и Горазда, и его близких изменилась просто неузнаваемо. Мать и младшие братья и сестры сейчас жили в красивом доме с большими прозрачными окнами, очень удобной печью и постелями для каждого из них в пригороде Вязьмы. Дом для семьи Горазд построил в кредит, выданный ему как воину княжества. На оплату уходила четверть месячного жалованья Горазда, и платить предстояло еще несколько лет. Правда, и семья не сидела сложа руки – все работали на фермах и полях, внося свой вклад в благополучие семьи. Еще семье помогала старшая дочь Беляна, осенью вышедшая замуж за того рослого рыцаря из личной охраны князя, который заметил ее еще тогда, на барже. Так что семья совсем не бедствовала – и крыша над головой была – да еще какая! И голод не грозил. Правда, Горазд все же жил отдельно, в общежитии роты, деля комнату с одним из бойцов другого десятка. Это ему нисколько не мешало – пересекались они крайне редко. Служба! А Горазду тут было значительно удобнее. Ведь, кроме обучения воинской науке, он обязан был учиться грамоте. Сначала это делали бойцы его десятка, назначенные Чибисом. Кто-то учил писать, кто-то – читать, а кто-то считать. Однако, освоив азы, как говорили товарищи – букварь, Горазд сел и за парту. Из таких как он, избравших службу и работу на княжество, создали класс, и их обучением уже квалифицированно занялись настоящие учителя. В основном женщины, на взгляд Горазда, уже не молодые – лет по двадцать пять – двадцать семь. Мир для него перевернулся. Он узнал за это время столько всего нового и необычного, в которое просто невозможно было поверить. Например, в то, что мир, куда всегда стремились люди, желая заглянуть за край, выглядит как шар. Шар, называемый «глобус». Все это было непонятно и верилось в подобное с трудом.
И все это, и воинская наука, и служба, и учеба грамоте требовали времени. Поэтому к матери и младшим братьям и сестрам он наведывался изредка, не забывая купить им подарки. И так пролетели эти полгода. Неожиданно для Горазда прошел Карачун и на небе Хорс принял облик Коляды. Было удивительно и странно праздновать Новый год в разгар морозов. И, тем не менее, это было так. Очередное чудо.
Горазду повезло. Точнее, повезло всему отделению Чибиса. Они были свободны от службы и могли отпраздновать Новый год. И не просто праздновать – Чибис через Черныха пробил пригласительные билеты в главный ресторан города и княжества – «Версаль». Название ресторану дал лично князь. Почему «Версаль», зачем «Версаль» – не знал никто. Кроме князя. А если его кто и спрашивал,
