на меня.
– Что ж, признаюсь, вы меня порадовали. Нисколько не жалею о том, что пропустила совещание, хоть и понимаю теперь, почему оно было посвящено отпрыску Гринландов. – Ванесса провела коготком вишнёвого цвета по виску. – Вы просили рассказать о ваших родителях, но я расскажу вам куда больше. Уверена, это пойдёт на пользу. Вам и вашим… целям.
Я выжидательно посмотрел на вампиршу, проявляя чудеса воли и не позволяя взгляду опуститься с её глаз на декольте.
– То, что я вам поведаю, это, так сказать, для вашего внутреннего пользования. Рассказывать об этом кому-либо не стоит, – дождавшись моего кивка, она продолжила. – Ответственность за нарушение вы знаете.
– Опять рискую жизнью? – спросил я.
Мой вопрос она проигнорировала, начав раскрывать полог тайны.
– Любопытно, что эта история имеет прямого отношения к теме последнего урока, – Ванесса снова улыбнулась, – надеюсь, вы внимательно слушали?
– Про Кориса Отвратительного? – припомнил я.
– Про него, – женщина слегка наклонила голову и опустила взгляд в пол, будто что-то вспоминая. – Отвратительным его прозвали гоблины и орки. Несмотря на гоблинские корни, он сильно отличался от своих соплеменников. Как минимум гладкой кожей. Об этом сохранилось мало информации, но Корис был первым и, насколько мне известно, единственным полуэльфом-полугоблином.
Что? Даже по моим меркам уставшего удивляться человека, это звучало странно. Я кое-как привык к эркам и гноркам, а тут такое.
– Кроме того, у Кориса был удивительно острый ум и огромный магический потенциал, – ухмыльнулась вампирша.
– Но постойте, – перебил я. – Как такое вообще возможно? Как я знаю, все метисы… ну эрки там, появились после той войны. До этого ведь никто и помыслить не мог, что такое возможно.
Ванесса Вацлавна усмехнулась:
– Вы не представляете, насколько всё удивительно обернулось. Корис появился вследствие союза гоблинского конунга и дочери короля эльфов.
Я сделал усилие над собой, чтобы не раскрыть от удивления рот. Слишком уж эта новость казалась нереальной.
– Но это ведь полнейшее безумие. – пробормотал я.
– Именно это и кричал король Олаф, когда узнал, что натворила его дочь, – продолжила Ванесса, довольная тем, какой эффект вызвали у меня её слова. – Дочь короля, её звали Лилиель, посвятила более сотни лет генетике, которую эльфы долгое время не принимали за серьёзную науку. И, как оказалось, зря.
Например, люди, поднаторевшие в генной инженерии, создали нас, бессмертных вампиров, как аргумент в противостоянии первородным.
Тогда эльфы открыто враждовали на множество фронтов, гонка боевых искусств была необычайно приоритетна. Ну, до наплыва орков, конечно.
Лилиель, начинала свои исследования с крови эльфов. Она пыталась найти способы усилить магический потенциал первородных.
