восемьдесят деревянных амбаров, хранились в которых миллионы пудов соли. По весне вода поднималась, подходила к складам, а иногда попадала внутрь и размывала соль. На этом городские чиновники (с разрешения губернатора) решили сделать деньги. Сотни пудов были тайно распроданы, в отчетности же указали – смыто водой. Прибыль поделили, оказалось, что Алексею не так много и досталось, но пришла следующая весна, и история повторилась. Скандал разразился в этом году, когда в реку было смыто двадцать амбаров, оказавшихся пустыми. Была назначена ревизия, выявившая нехватку миллиона пудов соли, началось следствие. Алексею удалось остаться в стороне, пострадали только мелкие чиновники, но слушок по городу пошел нелестный.
Отголоски «соляного» скандала докатились и до столицы. И тут оказалось, что в N-ске не так все гладко, как докладывал губернатор: и народец шевелится, и кружки тайные организовываются, и газетка появилась либеральная, а самое главное, в город уже не раз наезжал небезызвестный Ульянов-Ленин для проведения работы с местными марксистами, которых быть в N-ске просто не должно, если верить отчетам Барышникова.
Алесей доживал в роли губернатора последние деньки, он это понимал, поэтому так боялся заглядывать в будущее. Деньги какие-никакие еще имеются. Проживут. Леса обширные можно продать, несколько домов осталось, хотя не самых лучших, да и надежда на то, что золото найдется, не покидала. В городе, опять же, его уважают, Алесей планировал баллотироваться в Думу или в земское собрание и рассчитывал на успех. Как-нибудь выкрутятся. Только бы доченька ни о чем не догадалась – она должна гордиться своим отцом, как он своим.
Глава 3
Тем временем автомобиль остановился у здания театра. Народ прибывал в основном на тройках, мало кто себе мог позволить машину, а кто мог – купцы-миллионеры, – те были слишком консервативны для столь современного транспорта. Барышниковы поднялись на высокое крыльцо, вошли внутрь. Разделись. Алексей, очутившись в знакомом холле, испытал странную грусть. Где его молодость, надежды, мечты? Так много времени прошло, умирать скоро, а будто не жил еще.
– Папочка, это дедушкин дом? – Арина озиралась с любопытством, в театре она оказалась впервые.
– Да, милая. Пойдем, сейчас начнется. – Они прошли в ложу, сели. Отец раскланивался со знакомыми, Арина наблюдала с высоты за дамами, запоминала манеру держаться: сегодня ей предстоит показать всем, что она настоящая леди.
Свет потух. Зазвучала музыка. Представление началось.
Алексей наблюдал за дочкой со смешанным чувством удовольствия и тревоги. С одной стороны, он обожал своего ребенка до такой степени, что позволил в этом году наперекор императорскому указу устроить уличное представление в пост только потому, что Арина попросила, но с другой… Скоро она станет взрослой, и ее придется выдать замуж, да не за принца, о котором она мечтает, а за того, кто согласится ее взять со столь скудным приданым. Конечно,
