ного из дешёвых кафе города S, и наблюдаю через широкое стекло за происходящим на улице. Время ранее, будний пасмурный день. Люди встречали свою 2012-ую осень от рождества христово. По их лицам нельзя было отследить праздничной радости, скорее они были как отражение серого неба над их головами. Примечательно как искрится провод линии электропередачи в одном и том же месте над трамвайными путями в тот момент, когда пантограф касается износившейся части провода. Вот-вот произойдет неприятное обстоятельство в виде небольшого пожара. Когда ум отказывается от работы и воображение, взяв верх, ищет впечатлений на стороне, мы предаемся бессмысленным наблюдениям окружающего. События моего рассказа берут свое начало осенью прошлого года. Это простая случайность, совпадение, которое не несет ничего магического. В сентябре, 2011-ого года, в зале областного суда происходил неравный поединок прокурора и адвоката. За которым пристально наблюдала судья. Женщина, с безэмоциональным лицом, хладнокровно выслушивала все доводы защиты и все нападения стороны обвинения. Как вы уже поняли, что речь пойдёт о современном судопроизводстве. Тема весьма актуальная и сложная, и я надеюсь, что читатель, как и я не боится трудностей.
– То есть, вы утверждаете, что в день убийства, двадцать девятого июля, вы находились на дежурстве, на своем рабочем месте, сутки на тридцатое число? – Заложив руки за спину, и медленным шагом, проходя мимо обвиняемого, начинал свою речь прокурор.
– Протестую, Ваша Честь, – подпрыгнул адвокат, придерживая свой расстегнутый пиджак, – двадцать девятое число это день, когда было обнаружено тело, потерпевший мог быть убит днём ранее. – Возражал адвокат.
– Протест принят. – Бездушно процедила судья, а прокурор таким же неспешным шагом вернулся к своему столу.
– Вот заключение о вскрытии, Ваша Честь. – Поднял папку прокурор.
– Передайте суду через судебного пристава.
Человек в форме, стоявший на входе, поторопился передать папку судье.
– Продолжайте!
– Вопрос остается открытым. – Прервав свою прогулку по залу суда напротив обвиняемого, продолжил прокурор.
– Да, всё верно, я был на сутках. – Отвечал обвиняемый.
– Скажите, с неким Валерием Лесовских, вы были знакомы ранее, до того как он, в июне этого года, устроился в вашу фирму вам же в напарники? – Продолжал свою прогулку прокурор.
– Протестую, Ваша Честь, – уже не вставая, начал адвокат, – какое отношение это имеет к делу?
– Протест отклонен! – Резко кинула фразу судья, смотря искоса, – продолжайте.
Прокурор, стоя спиной к суду присяжных, расстегнул верхнюю пуговицу и застегнул среднюю, не спуская взгляда с обвиняемого.
– Нет, я с таким не был знаком ранее. – Уверенно отвечал обвиняемый.
– Как же так? Он является мужем вашей двоюродной сестры. – С подозрением в лице и в голосе напирал прокурор.
– Я не поддерживаю никаких отношений с такими дальними родственниками. – Начал свой протест подсудимый.
– Но это не отменяет тот факт, что эти отношения могли завязаться после его устройства и стать крепкой почвой для сотрудничества.
– Протестую, Ваша Честь, – опять поднялся адвокат, широко расставив руки и упираясь на стол, – сторона обвинения оказывает давление на моего клиента.
– К чему вы клоните, Роман Захарович? – Вся во внимании спрашивала судья.
– А вот к тому: я просмотрел записи с камер вашей фирмы, и установил факт передачи вашего личного бейджа, при проведении которого на входе начинается табель учета рабочего времени. На записи отчетливо видно, что Валерий Лесовских, он же муж двоюродной сестры подсудимого, перед началом смены проводит бейдж подсудимого. Таким образом, обвиняемый создал себе лживое алиби, – Роман Захарович повернулся к суду присяжных и заложил руки за спину, – видеозапись, записанная на диск, лежит у меня в портфеле. Долго изучая все бумаги фирмы, проведя беседы со всеми её сотрудниками, я заключил, что её ныне покойный директор, Добронравов Александр Анатольевич, был недобросовестным руководителем. Систематические задержки зарплат, отпускных выплат и прочие, я согласен, весьма неблагоприятные условия труда, давным-давно стали причиной текучки кадров. Но подсудимый, вместо поиска более надежного работодателя, посчитал нужным искоренить проблему иным способом – застрелить директора. Я уповаю на вашу гражданскую сознательность…
– Ваша Честь, – ворвался адвокат, – я протестую, сторона обвинения теперь давит на суд присяжных!
– Протест отклонен, – кинула в сторону адвоката судья, – у обвинения еще есть, что сказать суду? – Обратилась она в сторону прокурора.
– Пожалуй, на этом всё, Ваша Честь. – Ответил Роман Захарович.
После
