ответил – лишь смотрел на Купер так, словно она наступила ему на ногу.
Ей тоже было не по себе.
– Мы с вами раньше не встречались? – спросила она. – Вроде знакомое лицо.
– Нет, – сказал мужчина и заметно успокоился. – Нет, вряд ли. – Почесав шею, он выдавил улыбку и протянул ей руку: – Сержант уголовного розыска Алек Николс, рад познакомиться.
Купер с силой сжала его руку, готовая к энергичному рукопожатию. Глаза у Николса были красными. Кажется очень крепким мужчиной, но явно не в лучшей форме.
Она заметила лежащего на земле ворона – по всему телу следы запекшейся крови. Его чем-то покалечили.
– Извините, я еще не совсем… – неуверенно заговорил Николс и потер глаза. – Всю ночь работал, почти не спал.
– Представляю.
Купер снова перевела взгляд на птицу, Алек тоже посмотрел на ворона.
– Не знаю, важно ли это, но вчера его здесь не было. – После паузы он добавил: – Это я первым увидел лошадей. Ну, после мистера Коула и его дочери.
Николс снова замолчал. По его внешнему виду было трудно что-то понять. Выглядел он каким-то нервным, однако дело, похоже, не только в этом.
Купер наклонилась и, надев перчатки, аккуратно подобрала ворона, чтобы не навредить ему еще сильнее. Держа птицу на вытянутых руках, она осмотрела разорванные крылья и лапы, затем прощупала грудь.
Ворон бесшумно открывал и закрывал клюв.
Отек брюшной полости. Как она и думала, птица была ужасно истощена и заражена паразитами. Ее мучила страшная боль.
Даже если попытаться вылечить ворона, в дикой природе он не протянет и недели и все равно умрет.
Придерживая птицу посередине одной рукой, другой Купер свернула ей шею. Она положила ворона обратно на землю и посмотрела на Алека. Он ничего не сказал, хотя определенно удивился.
Глава 11
Под навесами поставили большие ведра и корыта там, где протекала крыша. Свет фонариков лишь подчеркивал мрачную обстановку. На земле расставили несколько тусклых ламп. К колышкам привязали цветную бечевку, отмечая границы каждого участка, представляющего интерес.
Алек заверил ее, что место преступления уже сфотографировали, и все же Купер сама сделала несколько снимков: издалека, на подступе, вблизи. Без надлежащего фотодокументирования не обойтись ни в одном уголовном разбирательстве, если таковое последует, – даже когда речь идет о животных. Особенно когда речь идет о животных.
Только снимки передают всю боль и помогают обнаружить злой умысел.
Купер всю жизнь училась этому и даже большему, однако мир умеет поражать.
Закопанные лошадиные головы лежали на боку, присыпанные землей так, чтобы наружу смотрел лишь один открытый глаз. Под этим навесом голов было пять, все недалеко друг от друга.
Купер опустилась на колени, и почва под ней слегка просела. Она достала из сумки щетку и, решив начать с ближайшей
