говорил и говорил. Пришлось легонько шлепнуть непослушного мальчишку по щеке.
Юлий со смехом выпустил возлюбленную из объятий:
– Мне предстоит встреча с сенаторами, и опаздывать никак нельзя. Приступай к работе, Сервилия. Встретимся в полдень здесь же.
В вестибюле стоял Красс. Он явно нервничал – настолько, что его лицо покрылось каплями пота.
– Прежде чем ты откроешь дверь, Юлий, нам необходимо поговорить, – предупредил он. – Лучше сделать это здесь, внутри слишком много длинных ушей.
– Что случилось?
– Должен признаться, что я не был абсолютно честен с тобой, друг мой, – ответил Красс.
Они сидели на широких ступенях лицом к форуму. Из-за дверей доносились приглушенные голоса сенаторов.
Юлий недоверчиво и разочарованно покачивал головой:
– Ни за что не поверил бы, что ты способен на такое, Красс.
– Я действительно не способен! И именно поэтому сижу с тобой здесь и все рассказываю – пока не поздно, пока заговорщики не выступили против Помпея.
– Но ведь ты должен был остановить их, как только узнал сам. Надо было отправиться прямиком в сенат и осудить Катилину, прежде чем его идеи обрели плоть и кровь. А теперь ты сообщаешь, что он уже собрал целую армию! Немного поздновато рядиться в чистые одежды, уважаемый, как бы тебе этого ни хотелось.
– Отказ означал бы смертный приговор. А кроме того, предложение управлять Римом действительно показалось мне весьма заманчивым. Как бы то ни было, теперь я открыл тебе всю правду. Может, следует выдать их Помпею, чтобы публично отпраздновать еще одну его победу? После этого он уж непременно станет пожизненным диктатором, подобно Сулле. Да, Юлий, я поддался искушению и слишком долго молчал о том, что узнал, но, как видишь, теперь исправляю ошибку. Мне известны их планы и место дислокации. С помощью своего легиона ты уничтожишь армию мятежников почти мгновенно.
– Так ты для этого сделал меня эдилом? – с иронией в голосе поинтересовался Цезарь.
Красс пожал плечами:
– Разумеется. Так что теперь остановить злоумышленников – твоя прямая обязанность. Почтение к тебе в народе резко возрастет, как только чернь увидит, что и благородные люди получают такие же наказания за преступления, как и простые граждане. Ты сразу окажешься выше всех классовых и племенных предрассудков.
Во взоре Юлия мелькнула тень легкого презрения.
– А если бы я не вернулся из Испании? Как бы ты поступил?
– Нашел бы какой-нибудь иной способ разделаться с мятежниками.
– Правда? – В голосе Юлия прозвучали требовательные, настойчивые нотки.
Повернувшись, Красс в упор взглянул на молодого собеседника:
– Не сомневайся. Кроме того, ты ведь здесь. Я могу поименно перечислить тебе заговорщиков, а легионеры без труда прикончат всю мелочь, которую они собрали под
