элитным в компании и отличным от остальных. Идеально подогнанный под рост кафтан, который явно делался на заказ. Лишь знать могла позволить своему ребёнку носить то, из чего он способен вырасти не то что за год, а просто за лето. И едва ли у него это была единственная одежда на выход. Скорее всего, таких костюмов да разных оттенков было хотя бы два-три, ведь ребятня способна перемазаться, зацепиться за ветку и порвать рукав, протереть дорогую ткань до дыр и износа.
С ним Анфиса ладила весьма неплохо, он тоже много знал о всяких животных – можно было поболтать о разновидностях грифонов. А ещё он тоже был не деревенским, а представителем небедной семьи. Даже более знатной, чем Крэшнеры, на ступень-другую выше, но здесь летом это имело мало значения. Они были погодками, одного роста, разве что дочь нунция была худощавой, а этот мальчишка слегка полноват.
– Не у всех родственники собираются, чтобы квасить, как не в себя, Ирвин, – фыркнула сложившая руки девчонка с пышными хвостиками золотистых волос.
– У всех, просто у некоторых это не настолько затягивается, – посмеивался тот ей в ответ.
– Спёр бы медовухи для нас, они у тебя всё равно там пьяные, не заметят, – вновь проговорил высокий паренёк в жилетке.
– Я говорю: «когда приезжает», а не что он приехал, ты чем слушаешь? Это пусть она сопрёт, у неё гости, – кивнул Ирвин на Анфису.
– Не буду я ничего! Я не воровка! – возмутилась та.
– Ладно, тогда будешь водящей, – бросил короткостриженный блондин ей спелое красное яблоко, вот только не в угощение, а как игровой предмет.
– Тарантулы! – попыталась придумать что-то самое страшное, мерзкое и несъедобное Анфиса, после чего бросила яблоко девчонке с хвостиками светлых волос.
Та сперва поймала, потом будто представила, что схватила и вправду свору лохматых ядовитых пауков, и с визгом, затрясясь, выронила фрукт на траву, корчась от страха и омерзения. В любом случае, это быстро прошло, и уже ей пришлось нагнуться за плодом и бросить его на свой выбор ближайшему, загадав обычный лимон. Тут-то и начался долгий спор, что лимон – это как бы «съедобное», но никто из них и даже их родных, которыми они часто гордо хвалились в компании, не способен прямо-таки съесть целый лимон, а то и хотя бы дольку.
IV
Через несколько часов не слишком подвижных и по большей части словесных игр на мостике через шумный ручей детвора разбрелась кто куда, в частности большая половина отправилась обедать домой. Осталось несколько мальчишек и светленькая девчушка Присцилла с двумя длинным косичкам.
Анфиса с дерева высматривала одну из двух повозок – либо синюю с золотым орлом, на которой должен был приехать Климент, женишок Наны, либо ту, в которой прибудет архиепископ. Тогда бы был повод бежать на ярмарку и забыть все свои неприятности, проведя какое-то время с отцом.
Но домой возвращаться всё равно было стыдно. Анфиса чувствовала, что подвела его в который раз. Не смогла никак себя проявить
