бургер и пицца, мечта тупицы.
– В точку, пап.
Пока я присматривал за сепаратором и ведром с кипятящейся водой, мать сбегала в сельский магазин за свежим хлебом. Заварила чай в большом заварнике, который был куплен для подобных случаев, но стоял без дела, потому что гости наш дом собой не баловали. Кинула в него смородиновые листья и веточку мелиссы. По кухне распространился обалденный запах.
Народ начал оживать. Первой проснулась Айрис. Вошла на кухню, заспанная и растрёпанная.
– Мама, давайте я вам чем-нибудь помогу, – предложила она.
– Ой, спасибо, но уже ничего не надо. Гордей, проводи Айрис в баню, пусть ополоснётся, пока свободно.
Я показал моей ненаглядной настоящую деревенскую баню, которую топили дровами и углём, отделанную изнутри лиственницей, отнявшей у меня в своё время немало нервов из-за плотной древесины. В бане ещё сохранилось тепло, оставшееся после вчерашней топки.
– Из крана течёт холодная вода, из бака горячая, тут шампунь, тут мыло, сама разберёшься.
– Разберусь. – Айрис закрыла за собой дверь.
Вышла она оттуда сияющая и пахнущая травяной свежестью.
– Я просто в культурном шоке от твоей матери, – сообщила Айрис. – У нас принято долгое время держать людей на дистанции, давая себе время разобраться в том, кто они такие. А твоя мама, она как будто сразу приняла меня такой, какая я есть.
– Она просто счастлива, что у меня завелась девушка.
– Завелась? Как вошь? – Айрис рассмеялась. – Почему ты в прошлый раз не возил меня к родителям?
– Тогда я считал, что незачем. Хотел быть самостоятельным, а они всегда пытались повлиять на меня.
– Ладно, чужая семья – потёмки. Что нас ждёт на завтрак?
– Блины со свежими сливками.
– Твою мать… – Айрис блаженно закрыла глаза. – Ой, прости, как я соскучилась по блинам со свежими сливками.
– Разве ты пробовала их? – удивился я.
– Нет, но это не мешает мне соскучиться по ним. Пойду предложу ей помощь, заодно поучусь.
– Иди, а я с батей пощиплю уток.
Через час мы расселись в беседке. Кипяток грелся в электрическом самоваре. Посередине стола стояло большое блюдо с блинами, а у каждого рядом стояли две кружки, одна со свежими сливками, вторая с мёдом. Мать разлила заварку, окутавшую ароматом мелиссы воздух в беседке. Отец командовал самоваром, подставляя под него чашки. Я показал, как надо есть блины. Свернул один треугольником, макнул кончик в мёд, затем в сливки и откусил. Затем запил чаем.
Друзья повторили за мной. Апанасий не смог сдержать чувств и начал постанывать от удовольствия.
– Сынок, твоему другу плохо? – решил отец, не видя в еде ничего необычного.
– Нет, ему сейчас очень хорошо.
Блины исчезли с большого блюда с космической скоростью. Матери стало неудобно, что она напекла так мало.
– Ладно, сиди, – успокоил её отец. – Я сейчас
