навстречу. Агронома с ними уже не было.
– Добро пожаловать на Землю, пришельцы, – поприветствовал я идущую навстречу тройку. – Земной вам поклон.
Айрис ускорила шаг и бросилась в мои объятия, целуя меня в солёное от пота лицо.
– Не могу поверить, что мы здесь, – произнесла она и часто заморгала мокрыми от слёз глазами.
– Я тоже. Есть ощущение нереальности. Пока не увижу подъезд родной квартиры, не признаю, что на Земле.
– А как мы в неё попадём? Взломаем? – спросила Айрис.
До сего момента я не задумывался об этом, воодушевлённый одним ощущением возвращения.
– Ключи от квартиры есть у родителей. Придётся вначале заявиться к ним.
– Это же правильно, Гордей. Даже если бы у них не было ключей, всё равно вначале стоило показаться им. Они же твои родители и, наверное, что только не думали после твоего исчезновения.
– Они вполне могли не заметить его, – предположил я. – До твоего появления я нечасто созванивался с ними. Только после больницы стал почаще заезжать. Кстати, куда делся агроном?
– Мы его напугали, – засмеялась Киана. – Айрис с ним общалась, а мы не понимали ни слова. Трой взял, да и спросил у неё, о чём они болтают. Он опешил и скоренько смотался. Как бы не проболтался.
– О чём он может проболтаться? О том, что видел иностранцев на полях своего колхоза? Или пришельцев? Здесь за такое могут и в дурдом отправить, – успокоил её я. – Самое большее – с женой поделится и вместе решат хранить эту тайну, чтобы не пугать народ. Айрис, а ты не спросила у него, как далеко до города?
– Конечно спросила. До трассы пять километров, а до города сто двадцать.
– Сто двадцать? Вот это мы промахнулись, – удивился я.
– По космическим меркам ерунда, – успокоил меня Трой. – В пределах погрешности.
До трассы мы дошли пешком. А там поймали едущую в город «буханку» с двумя рыбаками. Непередаваемое амбре из запаха рыбы и тяжёлого перегара оставило у моих друзей неизгладимое первое впечатление о земном транспорте. Выбрались мы из него с огромным облегчением у указателя моей деревни.
– Воняло, – произнёс вслед машине Апанасий.
– Это был запах свободы и романтики в представлении взрослого мужчины, – пояснил я.
– Наверное, я ещё не дорос до этого понятия, – произнёс Трой.
Мы прошли через лесополосу, отделяющую деревню от трассы. На улице вечерело. К деревне в облаке пыли подгоняли стадо. Над всей округой стояло непрерывное мычание и редкие щёлкающие удары пастушьего кнута, удерживающего строй стада.
– Кто это? – вылупив глаза на коров, спросил Апанасий.
– Коровы. Крупный рогатый скот, – ответил я. – Источник молока и мяса.
– Они такие… большие? – удивился он. – Я думал, домашние животные размером с собаку.
Как раз мимо нас пробежала пастушья овчарка, завернув в стадо норовистую первотёлку, пытающуюся сбежать
