принимал все. Когда я иду за ним к уединенному уголку на территории замка, то вдруг осознаю, что, хотя и пыталась скрыть свое ожесточение, я месяцами ждала, когда он наконец потеряет терпение. Но когда это удалось, я не получила такого удовлетворения, какое предвкушала.
Когда Самсон убеждается, что никто не появится, чтобы помешать нам или подслушать, он наконец говорит:
– Ты хочешь оставаться среди нас?
Я не ожидала такого вопроса.
– Что? Да!
– Непохоже на то. Если хочешь уйти, я могу поговорить с лордом Элленби насчет перевода тебя в другой лоре, или мы можем просто отпустить тебя. Сотрем память с помощью морриганов[8] и отправим в Итхр.
Я совершенно сбита с толку. Я чувствую себя покинутой при одной только мысли о том, чтобы оказаться выброшенной из танов или перейти куда-то, например к рееви, пусть даже сейчас на большее я и не способна. Но я никак не ожидала, что моя злоба так очевидна.
– Если ты этого хочешь… – бормочу я.
Самсон улыбается, но это не та теплая, зовущая, сексуальная улыбка, которую я привыкла понимать как знак к тому, чтобы приподняться на цыпочки и поцеловать его. Это улыбка разочарования, гнева.
– Мы действительно затеяли такую игру? – спрашивает он.
Я не отвечаю. Он смотрит на меня, как мне кажется, бесконечно долго. Потом наконец произносит:
– Хорошо. Я скажу лорду Элленби, что прошу о твоем переводе. Он может сам решить с тобой, что это может значить: уход из полка или из танов.
Самсон поворачивается и идет не оглядываясь. Я смотрю ему вслед, совершенно растерянная.
– Мы расстаемся? – глупо спрашиваю я.
– Это ты мне скажи, – резко бросает он.
Мой первый порыв – сбежать. Спрятаться в Итхре и никогда больше не возвращаться в Аннун. Мне хочется свернуться в своей кровати и весь следующий год жалеть себя. Но это не вариант. Я знаю, что вела себя дурно. Но я знаю также, что необходимо было что-то изменить. Если Самсон порывает со мной из-за этого, что ж… эта мысль меня убивает, но я сама заслужила.
Я иду к замку по его следам. Что-то мне подсказывает, что, несмотря на справедливый гнев, Самсон не хочет сразу идти к лорду Элленби. Может, остался еще шанс что-то исправить, пусть даже я попутно потеряю любимого человека.
Когда я вхожу в рыцарский зал, все сидят вокруг самого большого стола. Ни Самсон, ни Олли не поднимают головы, а неуверенная улыбка Наташи говорит мне, что все знают: что-то не так. Но мое место между Наташей и Олли свободно. Неуверенная в себе, как много лет прежде, я сажусь, чувствуя стену, возникшую между мной и братом.
– Ну, все собрались, начнем? – решительно произносит Самсон.
– Извините, что опоздала… – начинаю я, но Олли меня перебивает:
– То, о чем мы должны поговорить, – это брешь между мирами?
Следует еще одна неловкая
Название этих существ происходит от имени ирландской богини-воительницы Морриган, обладающей способностью принимать облик ворона или вороны.
