и смотрят какой-то фильм. Киеран в последнее время появляется чаще. Я предполагаю, что Олли должно радовать его присутствие, но в эти дни, похоже, ничто не делает его счастливым. Он лежит, положив голову на колени Киерана, равнодушно глядя на экран.
Я начинаю новый рисунок – свою собственную версию змееподобной твари – и придумываю завершение. Есть ли у нее хвост? Может, у нее две головы с обоих концов туловища? Но ни один вариант не кажется мне достаточно убедительным. Почему я не могу это бросить?
– Мне так жаль, – говорит Олли Киерану, и это заставляет меня посмотреть на них.
– Жаль чего? – спрашиваю я.
– Речь о моих родителях, – пожимает плечами Киеран. – Похоже, смерть сестры заставила их осознать, что они не хотят потерять и меня, но когда со временем их горе поутихло, они вернулись к мысли, что у меня просто «кризис взросления».
– Кстати, о фанатиках, – говорю я. – Заглянет ли к нам сегодня Клемми, как вам кажется?
Папа ушел на ночную смену в роскошный многоквартирный дом, где он работает консьержем. Клемми, его давняя подруга, обычно заходит к нам проверить, как дела, но теперь это случается все реже и реже. Для нас не загадка, почему это так.
– Когда папы нет дома, она не желает омрачать свой взор видом чокнутых вроде нас, – фыркает Олли.
– Мы не чокнутые, – пылко возражает Киеран.
Было время, когда я злилась из-за того, что Клемми больше нравился Олли, но теперь мне чаще всего просто грустно. Но для брата это должно быть вдвойне трудно – ведь Клемми прежде обожала его. Клемми пыталась подобраться ко мне, но это оказалось слишком трудно для нее. Я не уверена, что не сожалею об этом, – но тогда мне просто приходилось защищаться. Стоило ли оно того? Не подтолкнула ли я этим Клемми к Мидрауту? Я невольно задаю себе такие вопросы.
– Ты ведь пойдешь со мной на демонстрацию? – спрашивает Киеран у Олли.
– Что – «Кричи громче»? – интересуюсь я.
– Ну да. Мы не сдаемся, Ферн. И ты знаешь, что всегда можешь к нам присоединиться.
Я качаю головой.
– Не уверен, – говорит Олли. – Я так устал…
– Ну же! – Киеран покачивает на колене голову Олли. – Они же именно этого хотят – измотать нас. Там будет весело!
Олли наконец соглашается, но без особого энтузиазма. А я не в первый раз тревожусь, что мой прекрасный, успешный, энергичный брат… словно угасает.
Киеран остается на ночь, так что у меня нет шанса заговорить об этом с Олли до следующего дня. Мы, как обычно, встречаемся на обратном пути из школы. Вдвоем безопаснее. Прихвостни Мидраута менее склонны затевать что-нибудь, когда мы вместе, а если бы я шла домой одна, уже получила бы как минимум пару плевков или толчков.
– Что с тобой происходит? – спрашиваю я.
– О чем ты? – (Я многозначительно смотрю на него.) – Тебе что-то чудится, Ферн. Я в порядке.
– Я не слепая. Что с тобой? Есть что-то еще, кроме… – Я неопределенным
