новый. Очередной бедолага, считающий, что находится в здравом уме, – предположила пациентка.
Атмосфера в ее комнате показалась мне затхлой. Я посмотрел на покрывавший пол слой тростника:
– Его нужно переменить. Хоб присмотрит за этим.
Посмотрев вниз, мисс Феттиплейс торопливо почесала запястье:
– Да, наверное. Я подумала, что это блохи. Я тоже подхватываю их.
– Почему бы тогда нам не постоять в дверях? – неспешно предложил я. – Посмотри-ка в передний двор! Солнышко светит…
Но моя приятельница покачала головой и обхватила себя руками, словно защищаясь от беды:
– Нет, я не могу этого сделать.
– Ты могла, когда мы познакомились с тобой, Эллен. Помнишь тот день, когда король женился на королеве? Мы стояли в дверях и слушали церковные колокола.
Женщина печально улыбнулась:
– Если я сделаю это, ты заставишь меня выйти наружу, Мэтью. Или ты думаешь, что я не понимаю этого? Разве ты не видишь, как мне страшно? – В голосе ее прозвучала горькая нотка, и она вновь потупилась. – Ты все не приходишь ко мне… а когда, наконец, приходишь, начинаешь давить на меня и пытаться обмануть. Мы так не договаривались.
– Я прихожу к тебе, Эллен. Даже тогда, когда, как теперь, у меня много дел и собственных тревог.
Лицо моей собеседницы смягчилось:
– В самом деле, Мэтью? Что же мучает тебя?
– Да сильно, собственно, ничего не мучает… Эллен, ты и в самом деле хочешь остаться здесь до конца дней своих? – спросил я, а затем, чуть помедлив, добавил: – А что случится, если тот, кто оплачивает твое пребывание здесь, прекратит это делать?
Больная напряглась:
– Я не могу даже говорить об этом. Ты знаешь это. Эта перспектива невыносимо терзает меня.
– И как, по-твоему, Шоумс позволит тебе остаться здесь из милосердия?
Феттиплейс вздрогнула, а потом уверенным тоном произнесла, глядя мне в лицо:
– Как тебе известно, я помогаю ему с пациентами. Я умею делать это. Он оставит меня при себе. Это все, чего я хочу от жизни, этого и… – Она отвернулась, и я заметил, что в уголках ее глаз блеснули слезы.
– Ну, хорошо, – сказал я. – Все хорошо.
Потом, поднявшись, я заставил себя улыбнуться.
Эллен тоже ответила мне бодрой улыбкой.
– А как дела у жены Барака? – спросила она. – Ей еще не пора рожать?
Я оставил ее через полчаса, пообещав навестить, прежде чем окончатся две недели. Не через две недели, а до того, как они закончатся: она вновь выторговала себе эту льготу.
Хоб Гибонс ожидал меня в неопрятном кабинетике Шоумса, сидя на табурете за столом и сложив руки на засаленном камзоле.
– Как прошел ваш визит, сэр? – поинтересовался он.
Я закрыл за собой дверь:
– Эллен вела себя как обычно.
Затем я взглянул на смотрителя:
– Сколько
