поднялся и вышел из-за стола, а папа вдогонку ему пробормотал:
– Ладно, иди пока к своим статуям. А я ещё подумаю, как тебя от них оторвать. Нечего на почившего понтифика работать, новый папа – новые заказы.
«Такое ощущение, что здесь все знают моё имя, – думала Карина. – Ну что же, очень удобное имя. Мне сегодня вдвойне повезло – и Микеланджело увидела, и Рафаэля Санти. Может и Леонардо да Винчи где-то здесь?»
Она подошла с кувшином вина к Контессине Медичи. Та узнала её, улыбнулась и протянула бокал.
– Присаживайся рядом, паломница. Отдохни немного и выпей со мной вина, поешь мяса. Вы же кроме риболлиты ничего не ели.
– А это возможно сидеть рядом с такой важной синьорой, как вы? – спросила Карина.
– Конечно, раз я разрешаю, значит можно. Мой дорогой отец никогда не делал разницы между аристократами и простыми людьми. Для него была важна личность и талант. А ты, я вижу, женщина необычная, не простого сословия.
Довольная Карина села рядом с Контессиной и начала разглядывать пеструю толпу людей в дорогих, расшитых золотом, серебром, жемчугами и драгоценными камнями одеждах.
– А мессер Леонардо да Винчи присутствует на банкете? – спросила она Контессину.
– Конечно, – ответила Медичи, – вон он, видишь, смотри прямо. Вон тот пожилой мужчина с седыми волосами. Он только недавно вернулся из Милана во Флоренцию, и его пригласил в Рим мой самый младший брат Джулиано. Леонардо будет писать картину для папы, Джулиано уговорил брата дать ему заказ.
– А на какую тему? – спросила Карина.
– Святой Иоанн Креститель, покровитель нашей Флоренции, – ответила Контессина. – Леонардо, правда, мало что заканчивает. Надеемся, хоть заказ папы Римского закончит.
«Надо будет потом у тебя спросить про картину, когда ты снова станешь Нелли», – решила Карина. Она продолжала рассматривать толпу и кушать жареную перепелку, пока Ярослав таскал подносы с другими слугами.
– А справа от его Святейшества это кто сидит, – спросила Карина Контессину.
– Это наш двоюродный брат Джулио Медичи. У него печальная судьба. Его отец, наш дядя Джулиано был зверски убит в соборе. Я тогда еще даже не родилась, мама была беременна мной. И никто не знал, что у дяди была тайная любовница. Только через месяц после его смерти к моему отцу приходит наш придворный архитектор Антонио да Сангалло и сообщает, что некая Фьоретта Горини, которая живет поблизости от него, была любовницей Джулиано и родила его сына. Но сама скончалась и мальчик остался сиротой. Папа с бабушкой, она была еще жива, заспешили в дом Горини и забрали мальчика. Мой отец его усыновил и назвал: Джулио. Бабушка была так счастлива, после смерти дяди она столько горевала и плакала. А тут хоть кусочек его остался, его плоть и кровь, его сын. Мы все росли вместе: я с братьями и сестрами, Джулио, и Микеланджело с нами жил одно время, –
