в один громкий и жестокий голос битвы. Лайгон не сомневался: кто бы ни был нападавшим, перебьют здесь всех, и его в том числе. Следовало поторапливаться, и Лайгон неудачно попытался встать, завалившись на правый бок. В этот миг в здание вбежал уже знакомый пёс и бросился прямиком к Лайгону. В пасти зверя была зажата рукоять кривого клинка. Времени не оставалось. Пёс разжал пасть, бросая клинок к ногам мужчины, и, отойдя немого назад, схватил зубами и потянул в сторону лежащий на полу грязный коврик. Под ним обнаружился небольшой погребок, и Лайгон, не мешкая схватив клинок, всё-таки сумел подняться на ноги. К собственному удивлению, он легко преодолел несколько шагов до погреба, присел на корточки и с усилием потянул связанными руками за ручку крышки. Это было крайне неудобно, но чего только не сделаешь в моменты смертельной опасности.
Путь в погреб был открыт, и оттуда повеяло холодом и запахом плесени. Однако выбирать не приходилось.
Лайгон пнул клинок в темноту погреба, и тот ответно лязгнул о камень где-то неглубоко, не глубже человеческого роста. Лайгон спрыгнул вниз, и крышка захлопнулась, оставив его в полной темноте. Мужчина чуть слышно выругался от боли в голове, которой сопровождался его прыжок. Наверху еле слышно поцокивали когтистые лапы – пёс возвращал на место коврик. На мгновение Лайгон даже пожалел, что не взял пса с собой, но быстро забыл о нём. Возможно, такого спутника стоило и оставить: это был умный пёс. Такое иногда случается, хоть прежде Лайгону и не приходилось быть спасённым собакой. Впрочем, ему особенно никто не помогал в жизни, будь то люди, валинкарцы или звери, и потому мужчина привык надеяться лишь на себя.
Лайгон нашарил на полу клинок. Опыта в перерезании пут на самом себе у него не имелось, и всё же через несколько минут его руки были свободны, хоть и кровоточили от порезов, поскольку клинок оказался на удивление острым. Освободившись, мужчина устало привалился к стене. Если его отыщут, то жизнь закончена. А самое паршивое, что в прежние времена можно было договориться с нападавшими, объединиться с ними и присоединиться к битве с людьми… Но сейчас он не имел никакой ценности, как боевая единица.
Он прислушался – шум не стихал, хоть в погребе он и не казался столь уж громким. Чьи-то тяжёлые шаги послышались наверху, но Лайгон уже был наготове, собираясь вонзить клинок в любого, кто заглянет. Да, это не спасёт ему жизнь, но точно отнимет её у недоброжелателя. Однако никто погреб не проверял, и вскоре все звуки стали удаляться. Маг стал замерзать. На нём были не очень-то плотные штаны, рубаха и плащ, а под полом оказалось чрезвычайно холодно. Лайгон сложил руки на груди, надеясь, что так будет теплее, но это не помогало.
Когда стало совсем тихо, валинкарец попытался открыть крышку, но это оказалось не так просто, как он думал. Сверху на ней лежало что-то тяжёлое. И без того слабому валинкарцу могло просто не хватить сил, чтобы выбраться, но он не собирался умирать здесь, в этой затхлой темноте погреба. Нельзя было позволить себя потерять
