в петличку – не пропадать же добру! Затем глянул в окно, оценил обстановку и выскочил в тот самый момент, когда большинство прогуливающихся девиц отвлеклись на проезжающий мимо мопед.
По причине тёплой погоды танцы проходили не в самом клубе, а рядом, на площадке, освещаемой по центру единственным фонарём. Под фонарём, кстати, танцевались только энергичные танцы. А когда взвился над площадкой баритон, призывая вспомнить, как давно по весне он на чёртовом крутился колесе, пары танцующих сместились в тень, оставляя в центре место для эффектного появления дьявола.
Из темноты раздалось дружное девичье «а-а-ах». Стрекопытов расправил неслабые плечи, отбивая возникшее было у некоторых парней желание проверить его рога на прочность, и тут же согнулся под тяжестью двух-трёх, а то и четырёх селянок, повисших на руках.
– Григорий Вениаминович, – жарко дышала в ухо наиболее авторитетная.
– Гришенька! – молила откровенная и смелая.
– Товарищ Стрекопытов, – властно призывала самая близко знакомая – заводская кассирша, отвечающая за выдачу зарплаты.
Да, без навьего листа туго приходилось дьяволу. И главное, отцепить от себя настойчивых девиц не было никакой возможности – так и передвигался по площадке в окружении поклонниц, несколько беспокоясь о том, какое впечатление произведёт его эскорт на прекрасную совхозницу. Но её нигде не было видно.
– А где мне взять такую песню? – вопрошали невидимые динамики.
– Кто мне плеснул бы граммов двести? – вторили из кустов местные хулиганы.
Танцы заканчивались. Стрекопытов лениво лузгал семечки, предложенные кассиршей. Сама она танцевала с каким-то тощим пэтэушником рядом, в двух шагах, и при этом не спускала глаз с красавца-дьявола. Остальные претендентки отчаялись и разбрелись по неосвещённому периметру. И тут на дорожке, ведущей к клубу, мелькнуло синее платье. Стрекопытов вскинулся раньше, чем узнал её – видать, сердце откликнулось, – перемахнул через ограду одним прыжком и нагнал девушку в тот самый момент, когда она поприветствовала шедшего ей навстречу рыжего крепыша с пышными баками.
Вовремя затормозив, дьявол увидел, как фраер поцеловал её в щеку, осторожно приобнимая за талию.
– Привет, Натуся! Извини, что так поздно, – на линии авария была. Погуляем?
– Да поздно уж, Володь. Давай завтра.
И они пошли мимо клуба, через памятник, к полю.
Вот с тех танцев Стрекопытов и затосковал. Мало того что у телятницы Наташи оказался жених – рыжий электромонтер из местного ЖЭКа, – так ещё и дьявольские чары на неё не действовали, как будто Стрекопытов был с ног до головы вымазан противной зелёной кашицей из навьего листа. Вот ведь необъяснимый наукой факт!
Стрекопытов ходил в совхоз, к коровнику, и вышагивал там рядом, неотразимый в своей мужской красоте и молодости. Наташа привыкла к нему, здоровалась уже
