никогда тебя не обижу… Это невозможно, Леся…
Она изучала его. Смотрела. Думала.
– Так что с моими близкими? – спросила очень тихо и вкрадчиво. Даже, кажется, чутка опасливо.
– Я сейчас позвоню Рему… Эм… Харему Фокину – главе местного ОПО. Предполагаю, они позаботились, чтобы тебя не искали…
Он сказал это без задней мысли. Имея в виду то, о чем недавно рассуждал сам с собой. Скорее всего, родственникам внушили, что Леся куда-то уехала или типа того. Нэнги пока не совершила ничего такого, чтобы ее запереть в застенках навеки. Лишь начала превращение и не показывала своего зверя людям. Да и сам Рем вроде бы упоминал, что ее планируется обучать, а не изолировать.
Однако нэнги поняла все по-своему. Подскочила, округлила в ужасе глаза, посмотрела затравленным зверем.
– Ппозаботились? Что они сделали? Мой сын… он ведь ни в чем не виноват… Он…
Трофим сглотнул ком в горле. Почему-то захотелось заплакать. Он в жизни никогда не плакал! Даже на похоронах Славы! Даже тогда держался. Стиснул зубы до скрежета, сжал челюсти до боли, острыми ногтями оборотня разодрал кожу ладоней до крови. Не позволил себе этой бабской слабости, капитуляции перед эмоциями. И… вдруг… развезло. Как слюнтяя последнего.
Трофим сглотнул, постарался сдержаться. И произнес со всем чувством.
– Успокойся. Ничего им не сделали. Скорее всего, внушили, что ты уехала к подруге, в командировку, к больной родственнице или вроде того. Обычно поступают именно так. Я сейчас позвоню, и мы все выясним. Не паникуй! Твоих близких никто не тронет!
– Ты уверен? – спросила она совсем тихо. Вся сжалась, воззрилась так… как на последнюю надежду.
Трофим снова поддался порыву: эмоции и желанию. Уперся рукой в стол, наклонился к ней ближе, поймал взгляд. Опьянел от этого враз. Аж повело снова. Но все же выдохнул:
– Да. Я абсолютно уверен! Иначе не говорил бы.
И чтобы совсем не утратить самообладание, отшатнулся, и вызвал Рема с телефона на ухе. А затем, чтобы она совсем поверила и не сомневалась, пальцем включил громкую связь.
– Привет. Моя нэнги очнулась…
Он дернулся после слова «моя» – сказал ведь на чистых инстинктах, что чувствовал – то и выложил, и покосился на Лесю. Но она вроде бы не переживала. Наверняка, опять поняла все по-своему. «Моя», в смысле, которую он выходил или поймал, или вроде того. Ну, что ж, это и к лучшему.
– Это хорошо, – среагировал верпантера.
– Ты на громкой связи. Она переживает за своих близких. Поясни, что ничего с ними не сделали.
– Разумеется! Мы внушили им, что Леся уехала по заданию редакции в другой город. Она ведь фрилансер журналист… Пишет очерки, интервью и прочие вещи. А для этого часто приходится встречаться с кем-то, куда-то отправляться. Вернется через неделю-другую. То, что связи нет объяснили тем, что там нужна особенная симка, да и сотовый плохо ловит. Поэтому как поедет назад –
