смены положения.
Потрескавшиеся губы парня непроизвольно приоткрылись и он с тихим стоном слабым голосом произнёс: – Пить. Пить. Хочу пить.
Откуда-то спереди послышалось злобное шипение Александры: – Степанцев! Очнулся! Признавайся, ты за мной следил и коробку жестяную трогал?!
Закостеневшая шея не слушалась. Панень напрягся, чтобы поднять голову. Сощурившись, примерно в полуметре перед собой он разглядел фигуру археологички с растрёпанными волосами. Она стояла в чёрном балахоне, в длинных разрезах которого ветер обнажал стройные босые ноги, привязанные тонкой верёвкой к разным частям грубо сколоченной повозки. Её руки были таким же способом закреплены наверху деревянных перекладин. От впивающихся в нежную кожу верёвок на растёртых запястьях пленницы кровоточили частично запёкшиеся раны. Повернувшись в пол-оборота, на него изучающе смотрела Александра. Холодные глаза, стреляющие гневом, словно ядовитыми стрелами, делали её схожей с легендарными амазонками.
Откровение ударило Паше в голову: «Нас везут в деревянной клетке».
Вокруг мелькал пустынный пейзаж степи с блеклой пожухшей травой и редкими островками деревьев. Чистое аквамариновое небо без каких-либо признаков облаков спокойно перекатывало огненное светило. Одинокие коршуны парили в ожидании добычи. В воздухе стоял терпкий солёный запах людского и лошадиного пота. Юноша чуть подался в сторону и разглядел, что в такой же позе пленника на распорках впереди Александры с поникшей головой висел вчерашний воин-призрак. Взгляд быстро заскользил по его одеянию. Удлинённая с узорным шитьём рубаха и расшитые широкие штаны пастельных оттенков. Низкие из мягкой кожи сапоги топорщились вокруг брючин. Припылённые тёмные длинные волосы, затянутые в пучок на затылке, колыхались как конский хвост. Чуть заметный виднелся край чёрной бороды. Доспехов на нём не было. Поножи, наручи и панцирь из кожи и костяных пластин валялись в углу рядом с полусферическим бронзовым шлемом. Меч в деревянных ножнах, обтянутых красной кожей был там же. И тут парень пробудился окончательно. Степанцев, бросив взгляд себе на пояс, обнаружил пропажу – кинжал отобрали, пока он был в отключке. Сознание запульсировало кипучими всполохами обрывков воспоминаний, освежая память. Но как оказалось, Паша помнил мало: как от удивления и страха исказилось лицо Александры, как воин что-то, то ли рыча, то ли мыча, прогромыхал и взмахнул мечом, и как тот заискрил, воткнувшись в светящуюся лиловым светом сферу, вылетевшую из рук молодой колдуньи. Затем его оглушило вспышкой яркого света, и наступила тёмная пустота.
«Матч был коротким. Кто выиграл неизвестно» – внезапно осознал юный казак и, понимая, что потенциальный временный союзник у него может быть только один, постарался любезным тоном пообщаться со студенткой, прикинувшись испуганным подростком.
– Уважаемая Александра, вы понимаете, что происходит? – жалобно протянул Паша.
Послышался глубокий вздох девушки и резкое ироничное
