ываются.
Рано утром мы с Ритой прилетели после небольшого путешествия по Испании. Она поехала домой отсыпаться, мне же нельзя. Я начальник, как никак. Сел в машину и поехал в салон. И теперь мечтаю уже оказаться дома, закрыть глаза и выспаться.
Гипнотизирую эту самую чашку, что третья.
– Может, ну ее нах*р и домой? – разговариваю я сам с собой.
– Вы что-то спросили? – не заметил, что секретарь так и не успела скрыться за дверью.
Только отрицательно машу головой и делаю первый глоток. Вкусный. Это радует.
Кирилл заходит без стука. Впрочем, как и всегда. Неимоверно раздражает это, но мои просьбы он упорно игнорирует, будто специально.
– Я тебя сколько раз просил хотя бы стучаться?
– А что?
– Вдруг, я тут трахаюсь? – на лице непроницаемая маска.
– Тогда я выйду, – он проходит и садится напротив меня.
– Да, но настрой ты собьешь.
– Ну я извинюсь, – улыбается широко.
– Че хотел? – прикрываю глаза, веки слипаются, что даже третья чашка не помогает.
– Слушай, у меня есть один парень. Хочет тачку для дрифта. Подыщем?
– А из того, что есть, его ничего не устроило?
– Придирчивый, засранец, – Кирилл берет фотографию со стола.
На ней мы с Ритой год назад. Отмечаем ее День рождения в Париже. В те дни я ходил и озирался по сторонам. Надеялся встретить ЕЕ? Искал ЕЕ глазами? Уже не вспомню. Рита устроила пикник на Марсовом поле. Она прочитала, что лучший вид открывается на Эйфелеву башню именно с него. Очень уж она ей нравилась. Половина фотографий из Парижа именно с этим видом. По мне – нелепое сооружение. Спорить не пытался, получил бы только укоризненный взгляд или, еще хуже, – обиды и молчание. Не самое приятное сопровождение, учитывая, что это был ее День рождения, и я сам пригласил ее в Париж.
Кирилл рассматривает эту фотографию, улыбается, как-то хитро. Мне не нравится. Вырываю эту фотографию и ставлю на место. Он приходит в себя и смотрит так, будто не было этого нелепого жеста.
– Ну так что? Поможем этому засранцу?
– Чем сможем, – киваю я.
Он уходит, на прощание помахав мне рукой.
Три года назад, с помощью отца, мы открыли автосалон по продаже спорткаров. Закупаем в Европе, а последний год и в Китае, уж больно поднялись они за последнее время, и реализуем здесь. Как оказалось, спортивные машины очень даже пользуются спросом.
Встаю, чтобы немного размяться. Спина затекает от постоянного сидения. Вытягиваюсь и хрущу костями. Почему-то вспомнилась Мила, как каждое утро она просыпалась и делала разминку. Улыбаюсь, как дебил.
Последний раз, когда мы виделись, была весна. Последние дни смешались в один. Все сумбурно, непонятно и неясно. Помню, что я замкнулся в себе, было полное равнодушие к происходящему. Как будто потерял вкус к жизни. Ничего не радовало, ничего не веселило, но и грусти тоже не было. Одна сплошная боль и разочарование.
В тот вечер она ушла, а я не стал останавливать.
Звонок выдергивает из воспоминаний, которые нет да нет, но дают о себе знать.
– Да, Рит?
– Эй, Маквин, – дурацкая кличка, которую она мне дала, один из героев не менее дурацкого мультика. – А ты когда приедешь? – голос сонный, она только что проснулась. Слегка завидую.
– Скоро. Сейчас пару дел закончу. Меня все-таки неделю не было. Накопилось, знаешь ли, – Рита скорее всего меня не слушает. Все, что касается машин и автосалона, ей неинтересно.
– Может, вечером выберемся в ресторан?
– Может. Забронируй что-нибудь.
– Я уже соскучилась, – томление в голосе, легкая хрипотца. Я представляю ее в нашей постели, разнеженную, с растрепанными волосами. И хочется все бросить и ехать домой сломя голову, нарушая правила и ограничения, как когда-то мог в другой жизни.
– Ты сейчас в постели?
– Угу
– А в чем?
– На мне только трусики. Которые ты так на мне и не разорвал, как обещал…
Шумно делаю вдох. Ее тело сводит меня с ума, ведьминские глаза околдовывают, ее губы дарят такое наслаждение, что готов исполнить любой каприз.
– Я всегда выполняю свои обещания, искусительница.
– И как ты собираешься их разорвать?
Звонок по второй линии. Незнакомый номер. С удовольствием бы не брал трубку, но по работе могут звонить новые заказчики.
