Но военная подготовка – это, брат, другое. На днях ты стоял такой же застенчивый, когда задача была – собрать автомат Калашникова. Теперь бы мог?
Алеша молчал.
– Да он же поступит в университет, Кирилл Алексеич! – не выдержал Адамян. – Ему же медаль обеспечена!
Назаров потемнел:
– Это еще не факт, Адамян! Факт, что есть статья шестьдесят третья Конституции СССР… Или выполнять ее – тоже не его мечта?
Алеша, у которого кровь отхлынула от лица, сказал:
– Там про мечту не сказано, в статье шестьдесят третьей… И я же не нарушил ее пока? Ни ее, ни других статей. Так что не надо повышать на меня голос. Если можно.
Назаров выслушал с усмешкой, взгляд его не смягчился:
– А профилактика? Сейчас я даже не про Смородина. Я – про «вечных белобилетников». Про эту установку их. Независимо ни от очков, ни от болезней… Когда молодой человек решает: солдатчина? казарма? хождение строем? Ну нет, увольте, это для других, для менее ценных!.. Симпатичен такой кому-нибудь из вас? Мне – нет.
Раздался звонок. Глядя прямо на Алешу, в глаза ему, Назаров закончил так:
– А про твои заслуги – и научные, и комсомольские – мне известно. И физик тебя нахваливает, и Марина Максимовна… Но в следующий раз я тебя гоняю по тактико-техническим данным, а также сборке-разборке автомата Калашникова. Основательно гоняю. Это ко всем относится! – предупредил и вышел.
Наблюдалось некоторое оцепенение.
Круглоголовый, с тонким голосом Ельцов высказал:
– Парни, а ведь у нас директор еще не обозванный ходит! Кличка Унтер подойдет?
– В смысле – Пришибеев? – уточнил Женя.
Подошел к Алеше Майданов, предложил с неловкостью и поэтому грубовато:
– Взять тебя на буксир, натаскать? Один, два вечера – и будешь иметь у него пять баллов… Он ведь, кроме шуток, может не дать медаль… Даже тебе!
– Спасибо… Это я просто горю на плохой механической памяти, – объяснил Алеша в досаде. – Мозг уже не принимает того, что надо запоминать без доказательств…
– Шериф! – крикнул Ельцов. – Парни, нашел, потрясная кличка… Он же вылитый шериф, ей-богу!
– Это пойдет, – расплывшись, одобрил Адамян, – да, Леш?
Дверь распахнула Таня Косицкая:
– Эй, Мариночка зовет, вместо урока мы будем телик смотреть…
Ребята шумно возликовали: «Мариночке – слава! Ура!..»
Опять директорский кабинет.
– К вам две мамаши, Кирилл Алексеич. – Алина вошла с этими словами. Томная улыбка на ее губах играла независимо от смысла того, что она говорила или слушала. – И сию минуту из милиции звонили: Додонова из пятого «А» сняли с поезда на Адлер.
– Сняли?! Фу-ты ну-ты… – Назаров откинулся в кресле. – Номер отделения, телефон записали?
– Да.
– Сейчас соедините меня. В Адлер его понесло… В Сочи то есть. У нас ему холодно!
Вошла Марина Максимовна в черном свитере с рукавами,
