дело, каждый сам отвечает за свои поступки! – прошептал он.
Когда серые фигуры приблизились к девушке, она бессильно опустилась на пол.
– Синица! Вы обвиняетесь в нарушении пункта первого, второго и четвертого обязательных правил работников Олимпа. Признаете ли вы свою вину? – строго спросил один из сотрудников.
– Нет! Нет, я не признаю своей вины! – вскинув голову, отвечала Синица.
– А это, правильно, – снова проговорил Сокол. – Так она может оттянуть время.
Казалось, Кречет не столько обращается к Чижику, сколько говорит сам с собой. А исполнители тем временем подхватили Синицу под руки, и когда дверь снова открылась, буквально выволокли ее из зала. После сильного потрясения, ноги не слушались несчастную, и она так и не смогла встать.
Когда скорбная процессия покинула помещение, по залу прокатился шепот. Все обсуждали увиденное.
– Похоже, ты сегодня не в ударе, – поворачиваясь к Чижику, заметил Сокол. Его замечание было не беспочвенно. Не надо было даже видеть лица, чтобы это понять. Чижик стояла, вцепившись в брусья, с таким видом, что казалось, тут же упала бы, не окажись их рядом. Слишком многое ей пришлось пережить за те короткие мгновения, что Исполнители присутствовали в Зале.
– Не выспалась, – коротко ответила девушка.
– Выпей кофе.
– Это приглашение? – удивилась напарница.
– Скорее совет, – ответил Кречет, и направился к выходу. На негнущихся ногах, девушка последовала за ним.
По пути Кречет был неразговорчив. Но этим Чижика уже было не удивить. За последнее время, она почти привыкла к таким взаимоотношениям с напарником. Правда, сейчас, что-то будто изменилось. Ей даже показалось, что своим внезапным появлением Сокол хотел ее поддержать.
– Пункт второй, это нарушение конфиденциальности путем разоблачения своего истинного имени. Первый, маска. Четвертый, разговоры, – после долгой паузы произнес Сокол, производя манипуляции с кофе-машиной. Девушка бросила на него быстрый взгляд.
– Да, я знаю, – ответила она, отстегивая сетку. – Что с ней теперь будет? С этой девушкой?
Кречет присел напротив, и поставил перед напарницей кружку.
– Ее изолируют и начнут разбирательство. По его окончании, уже будет избрана мера пресечения.
– Штраф? Увольнение? – допытывалась Чижик.
– Скорее всего, и то, и другое. Все зависит от обстоятельств, при которых произошло нарушение. И хорошо еще, если нарушение было сделано просто механически. Хотя и думаю, здесь все намного хуже. Об этом свидетельствуют остальные нарушения. Маска и разговоры. Иногда сложно сразу отказаться от имени, с которым прожил всю жизнь. Но скорее всего, все эти нарушения были следствием другого, более грубого, хотя и неофициально признанного.
– Что
