восемь, – утвердительно кивнул Варац.
– Ну хоть считать умеете, чародеи, вашу мать… – Лилит вытянула ноги и напрягла мышцы. – Сейчас молчим. Пялиться можно. Издавать звуки – нет.
Она полулежала, то закрывая, то открывая глаза. Тело было ослабшим, будто набитым ватой. Ноги едва повиновались ей, но Лилит упрямо продолжала напрягать и расслаблять мышцы, постепенно возвращая их в тонус и разгоняя кровь. Она тянула загрубевшие связки, насколько ей позволяло положение тела, и прислушивалась.
Начало стремительно смеркаться. Лилит прекратила двигаться, распахнула глаза и перевела взгляд с чародейки на Вараца.
– Ну, чего молчим? Умер кто? – спросила она весело, садясь и скрещивая перед собой ноги.
– Так ты же сказала…
– А, то есть теперь ты решила меня послушать?
– Да хватит тебе! – с досадой ответила чародейка и понизила голос: – Сказала, что за тобой слежка, а на следующий день пропала! Что я должна была думать?!
– Согласна. Некрасиво вышло, – кивнула Лилит. – Какая жуткая дурь мне в голову стукнула: работать вместо того, чтобы тебя нянчить!
Дарири гневно поджала губы и отвернулась от нее.
Лилит посмотрела на Вараца оценивающе.
– Ты чародей? Какая школа? – спросила она.
– Скромный материализатор, к вашим услугам, – склонил голову Варац.
Лилит поморщилась чуть разочарованно.
– Дерево?
Варац пренебрежительно фыркнул.
– Ни в жизни. Металлы и сплавы.
Лилит кивнула и откинула голову назад.
– Тихо, – сказала она. – Помолчите.
Телега затряслась чуть сильнее. Вокруг заплясали расплывчатые силуэты факелов. Они приближались к стоянке.
Их по очереди отстегнули. Лилит грубо стряхнула руку охотника, взявшего ее под локоть.
– Не приставайте к даме, кирье! – насмешливо сказал ему Варац, спрыгивая на землю. – Поверьте моему опыту: это никогда хорошо не кончается.
Кони ели зерно из мешков, фыркая и обмахиваясь хвостами. Лилит принюхивалась к воздуху, невзначай вертя головой. Ее тело просыпалось от длительного сна, и к ней постепенно возвращалась острота чувств: слух, зрение, обоняние… И поистине волчий голод.
– Ты почти не похудела, – сказала она Дарири, когда им перевязали руки и усадили возле большого пня, по обыкновению чуть поодаль ото всех.
– Изумительное хамство! – рассмеялся Варац.
– Я к тому, – Лилит легла на землю, припав к ней ухом. – Что кормят сносно. Тихо. Не шуршите.
Через какое-то время она вернулась в сидячее положение и снова принюхалась, морща нос.
– Дорогуша, я заинтригован и несколько смущен твоими собачьими повадками, – заметил чародей.
– Смущайся на здоровье, – ответила Лилит. – Только не мешай.
– Можешь хотя бы объяснить, что ты делаешь? – спросила Дарири, поглядывая на собравшихся у костра охотников,
