Дарири.
– Что смогла, – ответила Лилит. Одна из гидр, гневно клекоча, одним ударом хвоста расколола голову охотника.
Дарири вжала голову в плечи от громкого, разъяренного рева. Запаниковавшие лошади рванули вперед. Лилит уцепилась одной рукой за верхние прутья клети. Она оттолкнулась от пола, с силой качнулась вперед, и ударила по дверце обеими ногами. Затем еще раз, и еще.
Телега проехала недолго: без управления возницы ее занесло на повороте, и она столкнулась с деревом. Крепление вылетело, и лошади умчались, влача за собой отстегнутую упряжь.
– Лилит, твою мать!!! – в ходе столкновения Дарири разбила голову о прутья.
Лилит поднялась на ноги. Лицо ее было залито кровью, сочащейся из носа, рта и из раны на лбу. Задняя дверь слегка погнулась, и Лилит удалось-таки высадить ее, напрочь отбив себе обе ступни.
Варац маниакально, восторженно расхохотался.
– Грандиозно!
Держась за ушибленное плечо, Лилит огляделась. Под ней был овраг с пологим склоном: именно из-за него лошади резко затормозили в повороте, что и привело к встрече телеги с деревом. Лилит увидела врытый в землю увесистый камень, покрытый мхом, и, подковырнув его носком, вытащила из земли.
Нескольких размашистых ударов по замку оказалось достаточно, и Варац коснулся ногами земли ровно в тот момент, когда громкий вопль раздираемого пополам охотника спугнул стаю птиц над их головами.
– У нас есть немного времени, – прислушавшись, сказала Лилит. – Но совсем немного. Ноги ни у кого не сломаны?
– У меня голова разбита! – замок с громким лязгом слетел, и Дарири спешно стряхнула цепи и потерла запястья.
– Бери свою разбитую голову и пошли.
– Куда? – Дарири спешно покинула телегу и пугливо повернула голову в сторону гидриного клекота.
– Вниз, к воде. Нужно смыть с себя запах.
– Идеальное время для купания! – чародей хлопнул в ладоши, звеня браслетами. Дарири посмотрела на Лилит с непониманием, но спрашивать ничего не стала.
– Не шумите, – Лилит умылась холодной водой, и ручеек подхватил капли крови и унес их вниз по течению. – У гидр экстраординарный слух. Намочите одежду, вода сдерживает запахи.
– Они от нас отстанут? Зачем мы им вообще? – Дарири зачерпнула в ладони воды и промыла рану на голове.
Лилит вздохнула и выпрямилась.
– Потому что от нас разит мхом, которого я наелась. Ёри – одно из их любимых лакомств. Гидры всегда живут там, где он растет. Сам по себе он пахнет слабо, но полупереваренный, в желудочном соке, да еще и с примесью зайчатины… Они от него звереют. Побесятся на трупах тех бедолаг, но потом снова возьмут запах, который их сюда и привлек.
– Ёри?
– Ёри.
– Лилит, я восхищен, – чародей скинул накидку, оставшись в одной джеллабе. – Поразительный перформанс! От начала и до конца, аплодирую стоя!
– Брось. Грязно вышло.
– Но
