Павел Степаныч был.
– Трудовик? Ого! Круто. Наверное, рыдал горючими слезами?
– Почему ты такая злая, Микки? С человеком случилось несчастье, а ты только насмехаешься. Даже если Надя тебе не нравилась, сейчас это уже не имеет никакого значения. Ты жива, а она мертва. Считай, что ты победила. Только держи это в себе.
Его слова прозвучали унизительно, в глазах читался укор.
Я бросила веник на пол и вытащила флешку.
– И это ты собираешься учить меня морали?
– Что это? – Он протянул руку, но я резко убрала флешку за спину.
– Ты знаешь.
– Без понятия.
– Ваши с Надей похождения.
– Извини, Микки, я не понимаю, чего ты хочешь. – Томаш улыбнулся.
– Я хочу, чтобы ты во всем сознался! – выпалила я на одном дыхании, совершенно не подготовившись. Думала вывести его из себя, но он не поддался, только задумчиво нахмурился.
– Сознался в чем?
– В том, что это ты ее убил.
Я внимательно следила за его реакцией. Очевидно, что он напрягся, но очень старался этого не показывать, поэтому, улыбаясь, продолжал смотреть мне прямо в глаза, как это делают животные, когда решают, стоит ли им напасть или лучше отступить.
– Неожиданно. И зачем мне это?
– Откуда я знаю? Возможно, из ревности или потому, что ты маньяк.
Встряхнув головой, он неожиданно рассмеялся, как если бы вдруг сообразил, что это розыгрыш.
– Мне ничего не стоит пойти сейчас в полицию и отдать им эту флешку.
– Можешь объяснить, что на ней?
– Там запись вашего с Надей секса.
– Не может быть. Покажи!
Он снова протянул руку. Взгляд у него был медленный, но движения быстрые. Я отпрянула. Снисходительная улыбочка наконец-то стерлась с его лица. Он явно разволновался.
– Где ты это взяла и зачем она тебе?
– Пойду с ней в полицию.
Его плечистая фигура, закрывающая дверной проем, казалось, выросла до размеров кухни и угрожающе нависла надо мной.
– Считаешь, это доказывает мою виновность?
– Пусть полиция разбирается, – откликнулась я как можно беспечнее.
Уловка сработала. Впервые я видела на его лице нечто большее, чем демонстративное равнодушие.
– Скажи просто, что тебе нужно. Ведь что-то нужно, да? Иначе ты не провоцировала бы здесь меня, а была уже в полиции! – Он перевел дыхание.
– На что это я тебя провоцирую? Теперь ты и меня, как Надю, трахнешь и бросишь в колодец?
На секунду он словно провалился в свои мысли, а после короткой паузы вынырнул.
– Тебя? Нет. Чего ты хочешь?
– А что ты можешь предложить?
Пора было переходить к разговору о растяжке, но злить его было забавно.
Однако Томаш отступил. Вышел в коридор. Постоял там какое-то время, успокаиваясь, затем стал обуваться.
– Ты
