– воскликнул он, – Стой! Ты же сейчас не произнес ни слова, но я четко слышал, что ты сказал мне!
«Успокойся, брат! Попробуй и ты отвечать мне также, хранящаяся здесь мудрость не приемлет шума человеческой речи…»
«Эмил?»
«Да, Йоан, мы можем так разговаривать, как и с учителем!»
Справившись с первым шоком, Йоан, в свете двух фонарей, усиливающих свет огня внутри них, приготовился писать.
«И стал я свидетелем страшных беззаконий, творившихся на земле», – начал я читать первую скрижаль с замысловатым отпечатком в углу глиняной таблички, – «И обратился ко мне во тьме ночи ангел Господень, Ной, сказал он мне…»
– Невероятно! – перебил меня восторженный голос Йоана, – Теперь я понимаю, почему наш Аарон сделал тебя своим учеником, ты Машиах23!
– Тш-ш-ш… – Приставил я указательный палец к губам.
«Давай сделаем то, для чего мы сюда пришли».
«Да, Машиах, как скажешь!» – поклонился мне сидя Йоан.
«Ты ошибаешься, брат», – урезонил я его, – «Давай все-таки продолжим!»
Учитель с нескрываемой радостью принял весть о том, что и Йоан может общаться с нами на равных, но еще большую радость у него вызвал факт, что все скрижали, наконец, были переведены на наш язык.
«Дети мои!» – обратился он к нам, – «Вам еще придется помочь мне, старику. Принесите сюда мешок песка и широкую амфору».
Когда все было сделано, учитель отпустил Йоана наверх и обратился ко мне.
«Эмманул! Тебя ждет еще одно испытание…»
«Да, ребе!»
«Тебе предстоит пройти самое трудное – испытание крепости твоей души, ты испытаешь страх и ненависть, любовь и нежность, одновременно. Тебе многое откроется внутри себя и, может быть снаружи!»
Учитель пристально посмотрел на меня, силясь понять по моему лицу готов ли я к такому.
«Я готов, ребе!» – ответил я не отводя взгляда.
«Завтра мы придем сюда, сразу после утренней молитвы. Ты будешь поститься и читать Тору в оригинале, оставленном нам самими Патриархами. Четыре дня! Ты будешь готовиться к своему главному испытанию!»
«Эта пещера не простая!» – рассказывал я Йоану, услышанное от учителя, – «Почти всем, кто остается там дольше, чем на одну ночь, Господь посылает откровения самого разного толка».
Теперь нам было проще общаться, так-как никто больше не мог нас слышать. Всем любопытным братьям казалось, что мы как обычно, сидим на крыльце Общего дома после вечерней молитвы и трапезы, и любуемся заходящим солнцем.
«И на сколько ты будешь заключен там?» – поинтересовался брат.
«Учитель сказал, что мне выпала честь остаться там столько же, сколько находился и он, целых сорок девять дней!» – с гордостью ответил я.
Йоан погрустнел, глядя на заходящее солнце.
«Семь седмиц… Какой долгий срок… Я не смогу видеть и слышать тебя, мой брат».
«Но
Мессия (ивр.)
