истории. Как вы знаете, в 1865 году российской императорской армии покорился Ташкент. Еще через три года – Бухара и Самарканд. Затем Хива. Все это не могло быть не замеченным англичанами. Британской короне показалось, что Россия положила глаз на самую крупную ее драгоценность – Индию. Не имея возможности остановить расширение Российской империи на Востоке силой, в 1876 году королева Виктория спешно приняла титул императрицы Индии, словно намекая нам: разевать рот на Индию – все равно что на саму Англию. С этой же целью англичане затеяли и нынешние интриги вокруг Памира. Они страшно боятся, что мы через Памир достигнем Индии и с ходу захватим ее. Так вот, желая создать «санитарный кордон» между Российской империей и британской Индией, англичане решили разделить центральный Памир между Афганистаном и Китаем. Британцы пообещали афганскому эмиру финансовую и военную помощь в обмен на захват приграничных с нами районов Памира. Что афганцы с необычным рвением и жестокостью осуществляют вот уже в течение многих лет. Теперь вы удовлетворены, господин поручик?
– Удовлетворен, господин полковник. Разрешите еще вопрос?
– Слушаю вас. – Пустошин с явным неудовольствием взглянул на Баташова.
– Когда мы выступаем?
– Ждите команду! – строго сказал полковник и, обращаясь к офицерам, добавил: – Если больше вопросов нет, то я вас больше не задерживаю, господа. Готовьте свои команды к походу. Приказ должен поступить со дня на день.
Но прошло еще долгих три недели, прежде чем гарнизон облетела молва: «Завтра в поход!»
Посыльные только-только начали выбегать со срочными поручениями из штабной избы, когда на ее пороге уже появились наиболее нетерпеливые начальники команд. И конечно же, поручик Баташов был среди первых.
– Господа офицеры, прошу всех в штаб, – пригласил командиров в хату только что прибывший начальник штаба отряда штабс-капитан Наволоцкий, – у меня есть важное сообщение!
– Знаем мы это сообщение, – с ухмылкой произнес казачий полковник Белоконь, – кабыть завтра выступаем!
– Откуда вы знаете? – удивленно спросил Наволоцкий, распечатывая полученную только что депешу.
– Да об этом уже весь гарнизон говорит, – вставил Баташов.
– Никакого понятия о служебной тайне… – удрученно промолвил штабс-капитан. – Ну я наведу порядок, дайте время, – пообещал кому-то он, знакомясь с содержанием телеграммы.
В хату спешно вошел Генерального штаба полковник Пустошин.
– Ну, что там? – указал он на телеграмму.
– Приказ выступать, – сообщил Наволоцкий.
– Когда?
– Второго дня, в 7.00.
– А мне денщик сказал, что завтра, – явно удивился полковник.
– Слишком длинные языки у наших телеграфистов да денщиков, – недовольно проворчал штабс-капитан, – никакого порядка!
