внимательно слушал и согласно кивал. Анцетонов, одновременно рассказывая про английских мистиков, незаметно переключал музыку, чтобы никто не обратил внимания, как долго она длится и какие странные, откровенно нелепые звуки в ней встречаются. На ладонях его выступило что-то вроде пота.
– Вы Кроули читали? – спросил Анцетонов.
– Да, да, читал, – кивнул Юрий Витальевич.
– И что по этому поводу думаете?
Хозяин в желтых очках задумался, будто подбирая какие-то слова. Мария Александровна залепетала было о том, что ему нельзя напрягаться, но Юрий Витальевич был непреклонен. Пока он размышлял, чуть морща сухие губы, карнавальная музыка, принесенная Анцетоновым, не унималась, гудя теперь чем-то вроде труб.
Юрий Витальевич наконец произнес с неожиданным для Анцетонова восхищением:
– Музыка такая, будто ты уже умер!
Анцетонов нервно, но тоже восторженно засмеялся. Мария Александровна помрачнела с явным неудовольствием:
– Юрочка, ну ты как скажешь! Музыка как музыка. Красивая музыка! Необычная.
– Нет, – возразил Юрий Витальевич. – Музыка эта такая, будто ты уже умер и уже мертвый слушаешь пение мертвецов, которые прибыли в мир иной куда раньше тебя.
– А вы из какого издания? – перебила супруга Мария Александровна.
– «Тверской бульвар, 25», – сказал студент Анцетонов.
Мария Александровна нахмурилась, прикидывая, знает ли она что-нибудь о таком «издании».
– Это альманах Литературного института имени Горького, – прекратил ее мучения студент Анцетонов.
– А! – воскликнула хозяйка дома. – У Юрочки там полно друзей! Эта, как ее… Олеся…
– Николаева, – встрял Анцетонов в не успевший толком начаться монолог Марии Александровны.
– Да-да-да! – явно обиделась, но все же изобразила благодарность Мария Александровна. – Олеся Николаева! У нее муж еще такой интересный… Вы его не знаете?
Анцетонов сделал вид, будто задумался, но тут же поймал себя на неискренности этой задумчивости и просто отрицательно помотал головой. Пришлось Марии Александровне рассказать о муже Олеси Николаевой, а Анцетонову, в свою очередь, пришлось пропустить этот рассказ мимо ушей.
– Понимаете, – раздался наконец голос Юрия Витальевича, когда Мария Александровна закончила, – есть разные уровни понимания. Вот это нижний уровень понимания – оккультизм без Традиции, голая оккультная наука, которая в таком виде не отличается от науки материалистической. Это нижние воды, контрпосвящение, которое закрывает путь в небо на семь печатей. Далее следует понимание оккультное, но уже замешанное на Традиции. Это второй уровень. За ним идет уровень третий – Женевская конвенция.
– Женевская конвенция? – переспросил Анцетонов.
– Женевская конвенция, – подтвердил Юрий Витальевич. – Ну а потом начинаются уже истинные уровни понимания: религиозное,
