(он мог спать и там, если верить словам его жены!). Освободив уставшие ноги от сапог, ведьмак снял доспехи и отстегнул сканер – забросив «подарок» Климова под кровать, он улёгся на матрас, накинул одеяло, прикрыв половину тела по привычке.
«Блин, вот, зачем я накидался… я же здесь первый раз!» – подумал Герасим, лёжа с закрытыми глазами и недовольно скривился.
Каждый раз, когда он засыпал на новом месте, ему снились особенные сны о прошлом, в которых грёза казалась неотличимой от реальности. Позже Герасим перестал «квасить» чуть ли не двадцать четыре часа в сутки, не без участия Дашки, которая в один прекрасный день отказалась жить с запойным алкоголиком, несмотря на то, что тот бы неплохим человеком, делавшим мир лучше по мере сил. Очнувшись от алкогольного опьянения, длившегося несколько лет, ведьмак заснул трезвым в гостях у сестры своей зазнобы, ожидая увидеть во сне прошлое, но вместо этого сознание подарило ему сон без сновидений. Впрочем, чего теперь говорить о Дашке – её сейчас здесь нет, да и чёрт знает, где она, потому что он с ней – где ж ему ещё быть то…
Засыпая, Герасим слушал, как гудит огонь в печке. Этот звук становился всё громче и громче, пока не превратился в потрескивание костра. Ведьмак мгновенно открыл глаза, собираясь выяснить, какого чёрта происходит…
А происходило вот что: двое сидели у костра на полусгнившем бревне, а Герасим уселся напротив, построив себе некое подобие стула из четырёх кирпичей, которые удалось найти рядом. Он клевал носом, склонив голову на грудь. Тощий белобрысый парень со смешливым лицом, украшенным огромными подглазинами что-то рассказывал, обращаясь то к Герасиму, то к третьему – лысому мужику лет сорока на вид. Обладатель выдающихся подглазин держал в руке стеклянную бутылку, на которой была приклеена бумажка с надписью «Белая чайка».
Увидев засыпающего Герасима, рассказчик остановился:
– Веселов, гляди-ка, Гера у нас всё, похоже, баиньки лёг! – обратился он к лысому.
– Женька, дай ему глотнуть! И мне потом! А то вся трендишь, да трендишь, да под шумок хлещешь! – возмущался Веселов.
Женька поднёс бутылку к лицу Герасима, и тот мгновенно схватил её рукой, и улыбнулся, не открывая глаз.
– О, Гера с нами! – радостно воскликнул Женька, разжав руку, и отдал бутылку страждущему, да засыпающему.
Открыв глаза, Герасим поднёс бутылку ко рту и почувствовал приятный травяной аромат, смешанный с едва уловимым запахом спирта. Он сделал глоток – через мгновение по его телу пробежала волна тепла, усталость исчезла, и смотреть на мир стало чуточку проще.
– «Белая чайка» – прочитал Герасим. – Где ты взял это чудесное пойло?
– Да я же говорю, спёр у алхимиков, когда нас на чистку водили, – Женька махнул рукой, вспомнив неприятную процедуру.
– Какую ещё чистку? Меня вот никуда не водили, – Герасим пожал плечами и глотнул «Белой чайки». – Нас просто привели в класс алхимии и долго рассказывали о вреде
