style="font-size:15px;"> Ведьмак снова начал копаться в своей памяти, надеясь выудить ещё хоть что-нибудь. Прокручивая в голове события, произошедшие после того, как ему приспичило найти товарищей по бутылке, он услышал скрежет дверного замка, который отпирали с другой стороны. Поиски истины тут же прекратились – внимание Герасима целиком и полностью захватила дверь, в которой открылось окошко.
– Подойди сюда и протяни руки! И давай без глупостей, – сурово скомандовал неизвестный.
«Какие уж тут глупости» – подумал Герасим, понимавший, что его дела, возможно, плохи или даже очень плохи!
Арестант подошёл к окошку и выполнил приказ. В ту же секунду на его запястьях сомкнулись железные наручники. Тюремщик застегнул их довольно туго, словно боялся, как бы ведьмак не выкинул чего-нибудь из ряда вон выходящего.
– А где я, собственно нахожусь и за что? – поинтересовался Герасим, отступая на шаг.
– Пасть захлопни! – сурово ответили с той стороны.
Неразговорчивый тюремщик закрыл окошко, лязгнувшее громко и свирепо, как будто это была сторожевая собака, увидевшая чужого, пытающегося войти во двор. Дверь снова заскрежетала: неизвестный, стоявший по ту сторону, отпирал замки один за другим и отодвигал засовы; она отворилась со скрипом очень медленно, будто бы говоря: «Ладно, так и быть, откроюсь ненадолго!»
На пороге камеры стоял человек одетый в военную форму. Герасим с удивлением заметил, что у тюремщика нет ни погон, ни звездочек, ни каких-то других опознавательных знаков.
– Вперёд! – скомандовал тюремщик.
Ведьмак мельком оглядел сурового цербера и вышел в коридор, освещенный тусклыми лампочками, мерцавшими под высоким трехметровым потолком, с которого местами осыпалась побелка. Стены были покрашены той же самой масляной краской зелёного цвета; на их поверхности то тут, то там виднелись подтёки, оставленные бесталанным маляром, выполнявшим свою работу по принципу: «И так сойдёт!»
В самом конце коридора Герасим увидел парные металлические двери, справа от которых виднелась кнопочная панель.
«Это лифт!» – промелькнула мысль в его голове, которой тут же досталась знатная оплеуха!
– Чего встал?! Вперёд, мать твою! – взревел тюремщик, угостивший арестанта затрещиной.
– Иду, иду, ваша милость, – съязвил Герасим и направился вперёд по коридору.
«Кажется, я не в том положении, чтобы врезать ему в ответ, поэтому сделаю вид, будто по башке врезали кому-то другому! Интересно, во что же я вляпался…» – подумал ведьмак, чувствуя как чёрные кошки начали осторожно, почти ласково, водить коготками по его многострадальной душе.
Тюремщик довёл Герасима до конца коридора и нажал кнопку на вызывной панели. Лифт стоял на этаже – цербер бесцеремонно втолкнул ведьмака в открытые двери, а потом зашёл сам, легонько ударив по
