ерными зарядами.
Но спешка такая была из-за гораздо более прозаических причин. Оказалось, что та группа, что сидела сейчас в Афганистане, в полном составе, нет, не заболела корью, как команда «Зубило» в сказке про Старика Хоттабыча, а отравилась.
– Мучаются ребята, – сказал начальник, очевидно стараясь вызвать в душе Сергея сочувствие.
И что же он думал, что вот Сергей представит, как оператор и корреспондент, лежат на матрасах, разложенных прямо на голой земле, а на губах у них проступает розовая или зеленая пена, в зависимости от того яда, которым их отравил, и пожалеет их? Дудки.
Сергей едва сдерживал злую ухмылку. Никто группу не травил. Просто желудок европейца всегда протестовал, когда в него старались запихнуть еду, приготовленную в полевых условиях, будь то Афганистан, Пакистан или даже Индия. Крайне высока была вероятность слечь с дизентерией после того, как отведаешь тамошних угощений. Это надо знать и чтобы успокоить желудок, необходимо еду заливать литрами спиртосодержащих напитков, как будто проводишь дезинфекцию, а уж если головы на плечах нет, то и мучайся от дизентерии.
Сергей знал, что в Афганистане туалетная бумага – роскошь. Просто бумага – тоже редкость. Ладно, если бы везде росли кусты с мясистыми листьями, так вместо них на ветках – колючки одни. Вероятно, бедолагам приходится использовать вместо туалетной бумаги местную валюту под названием афгани, благо за доллар ее дают не на счет, а на вес – огромный брикет, который надо не в кошельке носить, а на тележке возить. Впрочем, афгани, хоть оставались каким-никаким, но платежным средством. А ведь бывали в мировой практике случаи, когда после денежной реформы от дореформенных денег избавлялись, спуская их в мусоропровод или выбрасывая на помойку. Все равно они ценности никакой не представляли, и так было гораздо проще, чем менять их на новые купюры. Вот только мусорщики с трудом справлялись с тоннами выброшенных денег.
У Сергея глаза разбегались, когда он зашел вечером в супермаркет. Вид у него был какой-то потусторонний. Он походил на выходца из советского прошлого, которого мгновенно перенесли в будущее, и он немного ошалел от обилия товаров на полках, думая видимо, что обещанный коммунизм наступил таки и надо вытащить из нагрудного кармана фотографию генсека, упасть перед ней на колени и воздать ему благодарности.
Просто Сергей провел консультации со знающими людьми, объяснившими ему – что надо с собой везти в Афганистан и вот теперь волосы Сергея медленно вставали дыбом, потому что в одиночку и даже с оператором он надорвался бы все это везти. Надо было нанимать орду шерпов, которые тащат за альпинистов весь их багаж на горную вершину. Шерпов потом одаривают сотней – другой долларов, просят постоять в сторонке, чтобы они не лезли в объектив кино и фотокамер, ну а на долю альпинистов достается вся слава.
– На носильщиков то деньги выделите? – попытался пошутить Сергей в бухгалтерии, получая деньги на командировку.
– На кого? – переспросила у него бухгалтерша.
Лет сто пятьдесят назад путешественнику Семенову, впоследствии прибавившему к своей фамилии еще и Тянь-Шанский, ну совсем как прибавляли к фамилиям полководцев название тех мест, где они одержали грандиозные победы над противником, без всяких вопросов выдали бы деньги на носильщиков. Русское географическое общество хорошо понимало, что путешественник выполняет функции разведчика, так что и на экспедиции Пржевальского денег не жалели, и на Роборовского, и прочих. Затраты стоили того. Российская империя расширялась в Азии на зависть и злобу британцам. Но Сергей не в той организации работал и вряд ли к фамилии Комов, после этой поездки начнут добавлять что-то из афганского колорита, ну к примеру – Кандагарский.
Можно было попросить деньги на овес. Ведь Сергею предстояло совмещать свою основную деятельность с ролью ломовой лошади, а ей на прокорм положен овес, но о такой статье расходов даже и заикаться не стоило.
Оставалось только злиться на тех качков, что принимают участие в соревнованиях по поднятию всевозможных тяжестей. Они ведь бесцельно свои силы растрачивают, а могли бы применить их с пользой, да и попробовали бы они потягать не железные чурки или камни, а потаскать на плечах в течение нескольких дней – рюкзак, набитый всякой всячиной.
Он и подумать не мог, что после 11 сентября излюбленной страной его пребывания станет вовсе не один из средиземноморских курортов, а Афганистан.
Сергей хорошо помнил тот день, как ему удалось уехать с работы в обед, потому что ему надо было съездить в бухгалтерию, а она располагалась в другом офисе. Он зашел в бухгалтерию как раз в тот момент, когда все скучились возле телевизора и смотрели, как в очередной раз первый из пассажирских самолетов врезается в здание Торгового центра.
– Привет, что это? – спросил Сергей.
– Ты не знаешь? Да как же ты не знаешь? – ответили ему чуть ли не хором все, кто был в бухгалтерии, – Америка подверглась атаке
