сдавайся. Если нельзя взять силой, будем брать хитростью, – Афина прикрыла сына Зевса своим щитом, и чудовище не посмело его тронуть. – Давай подумаем вместе. Что нужно сделать, чтобы у нее перестали отрастать головы? Может, попробуем их прижечь? Какая была первой, помнишь?
– Первой? – не понял Геракл.
– Сначала гидра была с одной головой?
– Да. Но я не помню, с какой именно!
– Я буду рубить их, а ты запоминай, какая была срублена, и какая выросла. Так мы сможем вычислить нужную.
– Ну уж нет, – поднялся Геракл. – Хороший я герой, если боги вместо меня будут подвиги совершать.
– Тогда вспоминай, чем она отличалась от других, – посоветовала Афина, пряча улыбку. Ей нравился настрой героя.
Геракл задумался, непроизвольно почесывая подбородок. Гидра успела разрастись – сейчас у нее было уже двенадцать голов. Какая же из них самая первая?
– Подожди… У нее было что-то такое… что же… Вспомнил! Глаза! У самой первой головы глаза были желтые, а у остальных они черные!
– Молодец, герой! Теперь дело пойдет быстрее, – приободрила его Афина.
Так как гидра не стояла на месте, постоянно пытаясь атаковать противников, обнаружить нужную голову было не так-то просто. Но Геракл все-таки умудрился ее заметить. Тогда он решился на отчаянный шаг – подбежал как можно ближе к чудовищу, извернулся и рубанул мечом по шее. Раздался громкий крик. Афина, подскочив, могучей рукой подняла щит, прикрываясь от разъяренной змеи, а другой рукой, подхватив горящую ветку из заранее разведенного костра, прижгла ею шею гидры. От дикого визга чудовища у Геракла зазвенело в ушах, но он продолжил смахивать оставшиеся головы, пока не осталось ни одной. Разрубив туловище Лернейской гидры на части, Афина и Геракл закопали ее и придавили огромным камнем. Закончив, полубог в изнеможении рухнул на землю, раскинув руки и ноги. Афина присела рядом.
– Я думал, что уже не справлюсь, – простонал он.
– Да ладно жаловаться, – ответила Афина. – Ты бы обязательно справился, не сомневайся.
– Так или иначе, счастье, что Зевс направил тебя помогать мне, – улыбнулся Геракл, с плохо скрываемым восхищением глядя на богиню.
– Ты что же, ни одного кусочка гидры для брата не оставил? – поинтересовалась Паллада, вспомнив о глупом и заносчивом Эврисфее.
Парень фыркнул.
– Можно было бы, конечно, принести одну из голов. Но боюсь, его царственное сердце этого не выдержит.
Афина усмехнулась и взглянула на небо, определяя положение колесницы Гелиоса.
– Ладно, отдыхай, мне же пора возвращаться на Олимп. Зови, когда отправишься на следующий подвиг.
– Может, я сам попробую? – поинтересовался Геракл.
– Можешь и сам, это твое право. Но если понадобится помощь, ты знаешь, к кому обратиться.
– Спасибо тебе.
Геракл
