style="font-size:15px;"> – Сначала выслушай меня! – Аид тоже встал.
– Даже слушать не буду, пока вы не помиритесь.
Богиня направилась к выходу, стараясь подавить раздражение.
– Скажи, он когда-нибудь говорил тебе о твоей матери? – мягко спросил Аид, когда Афина уже приблизилась к дверям.
– Что? – Паллада резко остановилась, будто налетела на невидимую преграду.
– Он говорил тебе что-нибудь о твоей матери, милая?
– Но… но ведь Зевс сам создал меня, разве нет?
Аид расхохотался. Афина нахмурилась.
– Я сказала что-то смешное?
– Не сердись, прошу тебя. Он сам тебе это сказал?
– Прямо не говорил, но по его поведению и некоторым словам я сделала такой вывод. Я никогда не говорила с ним об этом. А что в этом такого? Разве боги не могут появиться просто так?
– Нет, – серьезно ответил Аид. – Для создания любого живого существа, будь то человек, животное или бог, нужно объединение двух противоположных начал. Это закон естества. Я не буду ничего тебе рассказывать, просто задай ему как-нибудь этот вопрос, хорошо? Если не расскажет – приходи ко мне, я ничего от тебя скрывать не буду. Ведь он далеко не так идеален, как тебе кажется.
– Я знаю это, – холодно откликнулась Афина. – Но это не мешает мне любить его. До встречи, Аид.
Час от часу не легче. Почему Зевс никогда не говорил ей о матери? Если она была, то где она сейчас? Так же, как Латона, скрывается от гнева ревнивой Геры? Поругалась с отцом? Отправилась в другие страны? Богиней она была или нимфой? А может, смертной, и именно поэтому отец молчит о ней, чтобы дочь не сомневалась в своем божественном происхождении?
Афина возвращалась на Олимп с тяжелым сердцем. У нее вдруг появилось столько вопросов, и ни на один она не знала ответа. Принято считать, что любимая дочь Зевса – каменное изваяние, статуя, которую эмоции, словно горный поток, обтекали, не задевая. Многих чувств она действительно избегала благодаря самоконтролю. Но это не избавляло ее от переживаний. Не имея чувств, она не стала бы первой помощницей смертных. А она старалась передать им все, что знала и умела, вдохновляя на новые открытия.
Афине не хотелось сейчас возвращаться домой, и она отправилась к Афродите. Богиня красоты, выкупавшись в молочной ванне, нежилась на своей роскошной кровати. Бархатистая кожа, тщательно оберегаемая от солнца, белела в полумраке комнаты. Афина молча села на край кровати. Урания вопросительно посмотрела на нее.
– Вся моя мудрость и рассудительность разбивается об их упрямство, – мрачно сказала Паллада.
Богиня любви хмыкнула.
– Мужчины, что с них взять… Вечно выясняют, кто из них главный. Что теперь собираешься делать?
– Опоить их волшебным отваром Гекаты и запереть вдвоем в одной из комнат своего дворца. Пусть посидят и подумают о своем поведении. А мы тем временем захватим власть и будем править миром.
Афродита
