что она любит тебя, – тихо сказала Афина, разглядывая покрывало. – Думаю, сложно стать чьей-то женой, если сердце отдано другому. Но почему ты навещаешь именно их? Ведь у тебя много детей. Или ты приходишь к каждому?
– Нет. Асклепий – единственный, кого я навещаю, – помолчав, ответил Аполлон. – Конечно, если кому-то из моих детей нужна помощь, я чувствую это и помогаю им.
– Тогда почему именно он?
– У этого мальчика великая судьба, – повернувшись к Афине, ответил Феб. – Все мои дети в чем-то талантливы. Кто-то играет на музыкальных инструментах так, что камни может заставить танцевать, кто-то великолепно стреляет из лука, у кого-то есть дар предвидения. Но только Асклепий унаследовал мой дар целителя. Мне открылось однажды, что он станет великим врачом. И со временем я вознесу его на Олимп.
Афина понимающе кивнула. Аполлон особенно гордился своим даром целителя, также как и прорицанием. Ведь именно эти способности выделяли его среди других олимпийцев.
– Спасибо, что познакомил меня с ним, – произнесла богиня. – Понимаю, насколько это важно для тебя, ведь ты скрываешь Асклепия ото всех. Поэтому я особенно ценю то, что ты рассказал мне о сыне.
– А как же иначе? – усмехнулся Аполлон.
Он легко вскочил на ноги и предложил Афине немного прогуляться, чтобы не мешать хозяевам накрывать на стол. Они углубились в лес, с первых шагов охвативший их ни с чем не сравнимым ароматом свежей зелени. Изредка Аполлон бросал на Афину быстрые взгляды, теплые и легкие, как дуновение ласкового Нота, бога южного ветра. Повернувшись, Паллада внимательно посмотрела на Феба.
– Что такое? Ты хочешь что-то еще мне рассказать?
– Позволь мне открывать свои тайны постепенно, богиня, – усмехнулся он. – Иначе я буду словно раскрытая книга. А мне хочется удивлять тебя, чтобы никогда не надоесть.
– Не представляю, как ты можешь надоесть, – покачала головой Афина. – Лучезарный Аполлон, предводитель муз, покровитель искусств, кифаред, стреловержец, прорицатель и врачеватель. Я ничего не забыла? Ты так многогранен.
– Я запомню твои слова, – промурлыкал он, приблизившись к ней.
Паллада вдруг подумала, что зря это сказала. Ведь Аполлон мог решить, что она в чем-то ему признается. Но добавлять больше ничего не стала. Попытки объяснить истинный смысл произнесенных слов всегда имеют обратный эффект. Правые не объясняются.
Асклепий, раскладывая на покрывале тарелки с едой, исподтишка наблюдал за богами, мелькавшими среди деревьев. Он боготворил отца, восхищался им, старался во всем подражать сребролукому Фебу. И также, если не больше, почитал Афину. Для него она была воплощением мудрости, справедливости и тайны. С помощью отца он изучал все науки, которые богиня подарила людям. Поэтому сегодняшний день стал для него одним из самых важных в жизни. Он смотрел на то, как беседуют бессмертные, и понимал, что ему и матери невероятно повезло – мало кто из людей мог похвастаться
