– не картошку, чай, везут, а уважаемого человека.
Нас без лишних проверок пропустили через тяжеленные двустворчатые ворота, которые, пожалуй, выдержали бы атомный взрыв. И тем не менее, на пропускном посту я заметил единственного старика, что носил револьвер и шашку больше для проформы, чем для дела. Поэтому на всякий случай уточнил у служанки, не маловато ли охраны.
– Не беспокойтесь, ваше сиятельство, – с улыбкой ответила блондинка. – Город под надежнейшей защитой наших британских союзников.
За стеной раскинулся настоящий город-сад, прибывший прямиком из утопической сказки. Малоэтажные кварталы поражали изысканной лепниной и полуколоннами, всюду журчали фонтаны, на мощеных улицах не виднелось ни соринки, а дворы и тротуары утопали в сени кленов и пальм. Подобным образом выглядят окрестности Букингемского дворца, только тут весь Сакрополис представлял собой громадный дворец, особенно прекрасный в лучах полуденного солнца.
А посреди всего этого великолепия в окружении пышных клумб и журчащих ручьев высился мраморный замок с изумрудными витражами. В архитектурном плане строение больше всего напоминало смесь монастыря и крепости – увитые плющом стены кругом обступали трехъярусный донжон, рядом с которым высилась увенчанная алым шпилем башня.
Башенки поменьше стояли над воротами и по периметру похожего на усеченную пирамиду основания главного здания, а в зазорах меж плитами блестело золото, залитое туда явно магическим способом. Но вдоволь насладиться этим великолепием не дали – бронепоезд свернул в плотную застройку на окраине, где и находилась финальная точка маршрута.
На вокзале царила прохлада из-за вычурной стеклянной крыши, рассеивающей большую часть света. На перроне толпились зрители – сплошь благородные дамы в пышных юбках и корсажах и джентльмены в темных костюмах и котелках.
Зрителей живым забором сдерживали городовые в белых кителях, и только двоим разрешили приблизиться непосредственно к вагону. Первая – степенная бледная леди лет на пять младше меня в черном платье с ромбовидным и весьма скромным вырезом декольте. Узкое лицо обрамляли острые пряди, а медно-рыжие волосы собрали в хвост на затылке.
Второй – рослый мужчина моего возраста с насмешливым взглядом, легкой щетиной и пшеничным ежиком на макушке. Этот носил галифе цвета хаки с красными лампасами, светлую гимнастерку и кожаную куртку, всем своим видом выдавая лихого и острого на язык молодца.
Немногочисленные репортеры нацелили на дверь окуляры допотопных фотоаппаратов и подняли над головами фосфорные вспышки. Поезд в последний раз скрипнул колесами и остановился, и на волю тут же хлынули гвардейцы в синих мундирах и белых фуражках. И только после того, как мои личные телохранители выстроились почетным караулом и подняли шашки «домиком», слуга в расшитой серебром ливрее с поклоном распахнул дверь.
– Волнуетесь? – тихонько спросила служанка.
– Немного…
Прямо сейчас передо мной разыгрывалась сцена из влажных фантазий моей юности. Когда
