х к эльфийской праматери и выброси на помойку.
– Это от клопов, – соврала я, – от клещей всяких.
– Да? – усомнилась Матушка Скрыня, – С чего взяла?
– Ваш сыночек, господин Воржик приезжал и книгу мне показывал. Учёная такая книга, толстая, с картинками. Сказал, что в Торговой Академии их учат травяной науке, – вдохновенно врала я.
– Какой-такой травяной науке? Колдовству поганому? – грозно спросила Матушка Скрыня, и я тут же спохватилась и начала выплетать другое кружево вранья.
–Нет, не колдовству, а выгодной продаже трав в лекарни. Я смекнула: коли лекари покупают травы для своих настоек и примочек, почему бы нам самим не вырастить у себя. Я вот часть свалки расчистила и посадила семена, которые собрала за бугром. Вот всё, как господин Воржик говорил. То-то он доволен будет!
Я поднялась, умильно сложила покрасневшие от холодной воды ладони перед собой и присела в знак особого уважения и почтения. Упоминание сыночка действовало на гоблинку как музыка. Она безмерно любила своего неуклюжего увальня и восхищалась его умом и красотой. Жаль, что она не знала, что господин Воржик Скрыня уже два месяца, как был отчислен из Торговой Академии, жил в городе тайно и проматывал капиталы своей безмозглой мамаши.
Матушка Скрыня кивнула, одобрив моё занятие, и вернулась к своим делам. А дел у неё было много, ох как много. Таверна «Три дороги» пользовалась большой популярностью. Она стояла на перекрёстке торговых путей: Срединного Торгового Тракта, Узкого и Широкого. Вокруг не было ни души соперников, проститутки у Матушки Скрыни были сплошь молодые и выносливые, пиво хмельное и забористое, а кухня… Вполне терпимая. Никто не отравился ещё, посетители пожирали все, что им подавали, лишь бы побольше и пожирнее. Правда, в последнее время, меню пришлось несколько разнообразить. Ведь, кроме гоблинов и шноркелей, в таверну стали заглядывать и люди. Матушка Скрыня не понимала явной причины такой перемены, а я ничего не говорила. Служанке не положено хозяйке указывать.
Я полила посадки лекарственных трав и приправ из глиняной леечки, вытерла руки о фартук и пошла в свою каморку. Там я припрятала леечку в сундук, где лежали другие мои сокровища: календарь посадок, пакетики с семенами цветов и трав, приправы в тканевых мешочках. Травница была из меня никакая, да и учиться было не у кого, но хотелось мне, чтобы хоть что-то было у меня своё, для души. Больше ничего в сундуке ценного и не было, бельишко кое-какое да атласная лента в мотке.
Серебряные и медные монеты, которые мне удалось скопить за полгода службы у Матушки Скрыни, я в коморке не хранила и закопала их в укромном месте. Мне надо было скопить тридцать три золотых, чтобы выкупить из долговой ямы непутёвого папашу. Сестры тоже обещали помочь. Бася, старшая, замуж собиралась, найдя выгодную партию. Средняя Агнешка в артистки подалась, колесила с передвижным театром по всему королевству, даже один раз к нам в таверну заглядывала. Девяносто девять золотых мы поделили на троих, и каждый должен был внести свою часть долга за папашу. А для этого по моим прикидкам мне потребовалось бы лет десять.
Утро плавно переходило в день. Солнце уже поднялось высоко, его лучи нагревали крышу, под которой ютилась моя каморка, через пару часов тут будет такая духота… Но мне этого не узнать, ведь я спущусь в кухню и начну строгать овощи, резать мясо, месить тесто.
Вообще-то, у каждой порядочной кухарки должна быть своя специализация, и я об этом не раз говорила Матушке Скрыне. У одной получаются рассыпчатые каши, другая отлично овощи тушит и супы варит, третья так мясо приготовит, что пальчики оближешь. А кому-то удаются пироги с разнообразными начинками. Но гоблинке в её бочкообразную голову не втолкуешь. Обычаи с давних времён никто менять не собирался. Бабка Матушки Скрыни основала таверну ещё в эпоху Безвластия, и с тех пор все придерживались установленного порядка: делай то, что говорит очередная госпожа Скрыня. Бабка давно померла, а вот мать – Серпента Скрыня, что была после неё, ещё коптила свет. И дочери своей указывала, как жить. И хоть Серпента совсем обезножила, она сидела днём и ночью на огромной колоде возле таверны и зазывала зычным голосом проезжавших Срединный Торговый Тракт: «Сюда, сюда! Тут жратва, выпивка и девки!»
А Матушка Скрыня, имени которой я и сроду не слыхала, орудовала внутри заведения. И несмотря на свой склочный нрав, многим внушала уважение своим трудолюбием: сама мыла сковородки, скребла столы длинным ножом, развешивала окорока подкоптиться, чистила рыбу и квасила капусту. А ещё варила пиво, брагу и следила, чтобы проститутки успевали обслуживать клиентов на втором этаже таверны. И хоть особенного порядка у Матушки Скрыни и не было, таверна как-то выживала.
«Вот если бы совет по разделению труда ей дал её толстозадый сыночек, дела в таверне пошли бы еще лучше. И подрос бы мой капиталец быстрее»,– подумала я и отправилась вниз. В обеденном зале уже гремели посудой, тяжёлыми скамьями и табуретами. Грохот стоял даже на лестнице. В нашей таверне редко завтракали, разве что купцы, оставшиеся
