свою жизнь, пока, в конце концов, тебе не удалось частично восстановить автоматику и покинуть мертвый корабль на одном из челноков, сохранившихся после атаки. Именно так через два месяца ты попал на эту базу.
– Но…
– Все должно произойти именно так. И никто, даже если он найдет остов фрегата, не сможет опровергнуть твою историю, так как других выживших нет, искин корабля уничтожен. Ты меня понял?
– Может, объяснишь хотя бы, зачем я все это буду делать?
– Твой дед погиб. Не для блага Тагиона, не ради гнезда Талуг, а просто по прихоти Тицина. Я чуть не потерял свой статус, жизнь по той же причине. Твой брат выполняет задание, которое с большей вероятностью закончится его гибелью только потому, что так хочет крыло республики. И, наконец, ты должен был стать очередным самоубийцей, пойти на задание, с которым может справиться любой солдафон.
– Я готов.
– Ты не понимаешь. Здесь не особо важно, насколько хорошо ты выполнишь задание. А выполнишь ты его обязательно, как и практически любой исполнитель, назначенный вместо тебя. Весь вопрос в том, что другой исполнитель может и выжить, для Тицина это не важно. Но если этим исполнителем будешь ты – Тицин обязательно решит, что ты должен отдать свою жизнь во благо республики…
– Но…
– Через два месяца ты узнаешь все. Обещаю.
– Я…
– Послушай. Я желаю тебе лишь добра. Ты – будущее нашего гнезда. И если твоему брату я уже ничем не могу помочь, то тебя можно спасти, и я спасу. Ты послужишь Тагиону, и, я надеюсь, эта служба продлится много лет.
– Я готов умереть! – гордо вскинув голову, ответил Ларок.
Шах вздохнул и буквально зашипел, настолько зол он был.
– Я оберегаю тебя, помогаю тебе с самого твоего рождения. Да чего уж там, ты родился только благодаря мне! Ты ведь в курсе, на что пошла твоя мать, чтобы вы с братом появились на свет?
Ларок кивнул, и при этом почувствовав неудобство. История с уничтожением конкуренток доносилась до него много раз. И они с братом давно решили считать ее клеветой завистников, так и не смерившихся с тем, что их матери выпала честь отложить сразу два яйца.
– И неужели ты думаешь, что ей, хитрой и коварной курице, просто так сошло с рук то, что она сделала с конкурентками? Да чего уж, неужели ты думаешь, что она сама все это провернула и сама все придумала?
Шах насмешливо фыркнул и продолжил.
– Я ей помог, я защитил, я же настоял на том, чтобы она получила право на второе место в гнезде! Моя сестра хитра, коварна, но, к сожалению, глупа! Но я защитил ее, смог отвести все подозрения, заткнуть клювы тем, кто знал правду, догадывался о ней или хотел как- то нам помешать. Ты знаешь, сколько тагов нашего гнезда тогда лишились жизни? Знаешь, сколько сдохло ради того, чтобы родились вы?
Ларок ошалело смотрел на Шаха.
– Все это сделано только для того, что бы вы, ВЫ, сыновья Кешена, получили право на жизнь!
– Кешена? – с ужасом
